Начал читать книгу Птифиса «Людовик XIV», и задумался об одном факте, конечно общеизвестном для историков. Во Франции – и в этом наверное удивительная уникальность французской истории- важнейшим истоком гражданского общества, порождающим идеи ограничения королевской власти со стороны парламента, судебной власти и писанного права, важнейшим источником независимости муниципалитетов, не позволяющим королевскому госаппарату разрастись до каждого «уезда» был такой странный и не имеющий аналогичного значения в других странах феномен, как частная собственность на должности. Должности- муниципальные и судебные- учреждались и продавались королевской властью, но потом фактически уходили из под ее контроля и попадали в наследственную собственность покупателей.

В некотором смысле, коррупция, доведенная до логического конца, становится первичной гражданской свободой.

Аналогичное значение конечно имели и  феодальные привилегии, но они, во-первых  не уникальны для Франции, а во вторых имели куда меньшее значение для таких важнейших аспектов как независимость судов и муниципалитетов.

Французская революция, отменив и привилегии и собственность на должности, во многом подорвала основания гражданского общества и открыла дорогу централизации (это еще Токвиль понимал).

Вообще: демократия – это важный принцип организации власти, но она сама по себе не обязательно порождает принципы правового государства и прав личности, которые хотя и являются важным условием функционирования демократии, но имеют во многом гетерогенное происхождение по отношению к ней.

Не стоит  недооценивать феодальные истоки буржуазного индивидуализма.