Бытие по Хайдеггеру проблема, которую нельзя решить в силу аберрации зрения у философов. Поэтому то, что является в историческом обличье, есть притворно сущее. Так, досократики видели в бытии «фюзис» (др.-греч. φύσις), праоснову, природу, физику; Платон - «сущность», т.е. идею вещей; Аристотель - «энергию», которая обеспечивает метаморфоз потенциального в действительно сущее. Хайдеггер пишет о философском регрессе, объясняя «забвение бытия» субъективизмом.

Допустим, что корпускулы и волны, - те из немногих, что в силу коллапса волновой функции стали «мыслящими», производят в мозгу «разумные телодвижения». Это означает, что они должны двигаться в логике ментальной каузации. Прощай второе начало термодинамики.

Онтологический анамнез не-сущего. Изнанкование. Сущему предпослано основание. Но что такое это «сущее», чему что-то предпослано, как предпослано, чем/кем и на кокой срок? Есть ли у основания субстрат? И на самом ли деле оно предельное? На языке эмпирики основание - любовь, но безумная, безотчётная, стремящаяся повелевать объектом любви - собой т.е. И в то же время основание послушница, берегущая свою целость, девство, гимен.

10. Не-сущее как фантазм: случай гиперреализма. Прежде, чем разъяснить – почему, говоря о не-сущем, сциентисты не плачут, не смеются и не раздувают щёк, заметим, что Ничто́ не может быть гиперболой, приуменьшением сущего… Как предмет логики, Ничто́ есть чистое отрицание, инверсия, унарная операция над суждениями.

Discours/stress: как истина о не-сущем отсиживается в речевом чулане. Вводя понятие «виртуальной верифицируемости» на основе мысленного эксперимента и сопоставления логически непротиворечивых предложений хотя бы двумя независимыми наблюдателями, мы ставим «виртуальный факт» в один ряд с научной гипотезой и теоретической моделью.

8. Как не-сущее ничтожит души: случай Господа Иисуса Христа.  Рассмотрим «работу» негации на примере гибели души в представлениях позднего средневековья о «Семи смертных грехах», - здесь нас будет интересовать выдвинутость Ничто́ в сущее, где уже пущены метастазы небытия в модусе зла, источник которого в не-сущем, откуда погибель совершает свои набеги. Мы рассмотрим «молчание» Отца Небесного как встречу Человека-Иисуса с пропастью небытия, вырытую грехом, чтобы отдалить Человека-Иисуса от Бога-Иисуса.

7. Игры в прятки с не-сущим. Случай Ролана Барта. Столкнувшись с непреодолимыми препятствиями на пути исследования нулевой степени письма, Р.Барт посчитал, что стиль, - сухой, лаконичный, - которым Камю очерчивает Мерсо в «Постороннем», не достигает поставленной цели: литературность не исчезает вовсе, а, притворно скинув пёструю одёжку содержанки, щеголяет в изысканном, полупрозрачном газе. И тогда словеса, сверкнув пятками, кажут нос изо всех щелей текста.

6. Верноподданничество: случай Гуссерля/Сартра. Феоменология использовала редукционизм для конституирования сознанием своей подлинной повестки, и не только в плане инструментальной подоплёки, позволившей мысли вывести за скобки аберрации опыта, но и в плане идеации, для чего не-сущее прибрало к рукам всё, что сознание позаимствовало у чувственности. Ясно, что, взяв перочинный нож цепкими пальцами, феноменологи источили карандаш до самого основания.

4. Дотошность: случай Лейбница/Хайдегера. Излагая свою математическую идею Творения Богом сущего из Ничто́, Лейбниц отводит Творцу роль «единицы», а Ничто́ – «нуля».

3. Запреты. Случай Декарта. Вслед за Аристотелем, Декарт ищет способ прижучить небытие, отведя ему дальний уголок на антресолях ума: «…сам я оказываюсь созданным таким образом, что являюсь как бы чем-то средним между Богом, или между высшей сущностью и ничем…» (См.Декарт Р.Соч.: В 2 т. М.: Мысль, 1994. Т.II. С. 45.) По Декарту, истинная идея – идея вещи (idea rei), ибо «все идеи - суть идеи вещей» (Descartes R. Meditatio III // Oeuvres de Descartes. T. VII, 44,4.).