Юм о познании
Вымысел больше реальности. Д. Косой
"поскольку опыт состоит в воспринимании чего-то неизвестного нам" - неправильно ставится вопрос, опыт философии иной чем опыт сознания, а значит это несравнимые вещи, опыт сознания занимается не астракциями и связями их в мышлении, а конкретным содержанием "себя" и своей жизни, и что скорее к психологии можно только если отнести, а не к философии и "мышлению". Философия не может иметь неизвестного, так как это ваш опыт мышления, и он вам хорошо известен, и если вы не мистик разумеется. Возьмите любого философа, он всегда знает о чём говорит и уверен в своём опыте, иное дело каков это опыт. Если Юм говорит о впечатлениях и ощущениях, то это не опыт философии, и где не место таким пустякам. Рассуждая о причинности Юм действительно нащупал слабое место прежней философии до него, так как философия не может вводить это понятие в свой круг мышления, где есть только связь абстракций в мышлении, и связь эта работает один раз только, а значит не даёт повода к пониманию причинности каких-либо вещей. Возьмите простой пример, начинается военный конфликт, и все поняли почему это произошло, и это глупость, нет никакой причины в возникновении конфликта, а почему он проиходит, только потому что всё для этого есть. Хотя всё говорит о том, что мы знаем почему, и ощущения и впечатления, и у нас есть понятия о конфликте. Если бы причина была известна, то США ни одного конфликта не могли бы развязать, а с успехом делают это. Есть понятие контекста явления, в нём есть куча причин, а не какая-то на выбор, как предложил содом Запада, и именно неизвестность причины позволяет искать мира, но содом заранее знает причину, и не может иначе. "Вера в существование всеобщей и необходимой связи между явлениями спасает людей от полного скептицизма и агностицизма, т.е. неверия в познаваемость мира" - вера и связь всегда противостоят друг другу, и отсюда скептицизм и агностицизм, а само существование непознаваемо, и это видно по идиотам любого сообщества, и которые отвечают потребностям всеобщей связи, и поэтому тут имеет место обратный процесс, не как у Юма. Именно идиот социума стоит во главе угла, а правящие подтягиваются до его уровня познания, а не наоборот, и именно бесполое Тела (толпа) может только соединять граждан, и отсюда болтовня о свободе и экономике, и если система либерал-фашизма стоит на религиозном праве, то разного рода умники не должны мешать ей, а плохо это, или хорошо, неважно, главное чтобы телега двигалась, а не стояла на месте в спокойном раздумье, для этого и придумали "кто не работает, тот не ест", где система всегда должна поддержать и нужду в чём-то, а если и не объявить, что есть свобода, и экономика, где всегда можно преуспеть, то грош цена всем усилиям. Поэтому скорее правителей поддержу, а не умников, и лишь бы не нарушалось хотя бы гуманитарное право, а военный конфликт разумеется за пределами права, он выше права, и там есть только военные преступники, поэтому всегда были правила ведения войны, а США и ЕС даже расширили правила, объявив какие-то свои, и забавно что содом использует круговую поруку в правилах, хотя это противоречит самому понятию правила, и в свою пользу придумать что-то дельное идиоты и аферисты не могут, что говорит о деградации в их стане. "Какова реальность сама по себе, мы не знаем, и знать не можем" - это неверно, реальность надо отличать от действительности, в реальности есть вещи познаваемые, и непознаваемые, а действительность непознаваемая, например мы можем знать реальность биопола, и которая всегда конкретная, а реальность любви мы знать не можем, любовь не относится также к действительности, и реальности, это всего лишь чувство, или ощущение. Реальность не имеет признаков общего, это всегда частное, а биопол уже имеет признак общего между людьми, действительность же относится не только к реальности, но и к единому, и это позволяет ей быть непознаваемой. "Поскольку следствие есть факт, совершенно отличный от причины, оно не может быть интуитивно усмотрено в причине и логически выведено из нее" - факт не относится к действительности, факт - это всего лишь мнимая реальность выбранная частным порядком, и которая ни к чему отношения не имеет, кроме творца самого факта, и если рассматривать причину со следствием, и в порядке единого, то причина имеется тут и в самом действии, а значит и здесь факт к действительности тоже отношения не имеет. Например произошло событие, и которое разумеется начинают подавать как значимое, и здесь также не действительность имеет место, действительность отлична от действия, первое к единому, а второе ни к чему, это всегда что-то частное. Ведь идеология рождается не в толпе идиотов, а всегда находятся умники желающие познать действительность, и которая в свою очередь отвечает на запросы толпы, хотя толпа и не является двигателем прогресса, но одобрить прогресс может только толпа, а иначе откуда умники узнают свои потребности находясь в толпе же.
Вслед за Беркли Юм считал, что поскольку опыт состоит в воспринимании чего-то неизвестного нам, все возможные предметы знания есть лишь наши восприятия. Эти восприятия, в зависимости от их живости и силы, Юм разделил на впечатления, или ощущения, непосредственно испытываемые нами, и идеи, или представления. Идеи Юм считает более или менее яркими копиями ощущений, создаваемыми воображением и рассудком из материала, доставленного чувствами.
Согласно Юму, превращение ощущений в идеи осуществляется благодаря способности мышления связывать («ассоциировать») ощущения друг с другом по принципам сходства, смежности во времени или пространстве и отношения причины и действия. Так, идея Бога возникает у нас из представлений о нашем собственном уме и могуществе, которые мышление соединяет по принципу смежности и по принципу сходства возводит в превосходную степень. Аналогичным образом из ощущений отдельных вещей наше мышление создает идеи их видов, родов, субстанции, числа, фигур и т.п.
Все содержание человеческого сознания составляют, по Юму, либо чистые отношения между идеями, либо факты опыта, в котором ощущения всегда смешаны с созданными нами представлениями. Предметами первого рода занимается математика, чьи суждения (напр., «квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов») имеют интуитивную или демонстративную, т.е. логически доказанную достоверность, не требующую опытного подтверждения. Предметы второго рода исследуются физикой и другими эмпирическими науками, чьи суждения, как и вообще все отношения, устанавливаемые опытным путем, основываются только на представлении о связи причины и действия. Но на каком основании мы предполагаем, что два факта связаны между собой причинно-следственным отношением?
Поскольку следствие есть факт, совершенно отличный от причины, оно не может быть интуитивно усмотрено в причине и логически выведено из нее. Юм убедительно показывает, что никакое явление причинности нельзя знать a priori (лат.), т.е. изначально, сразу, без всякого опыта. Прежде чем установить причинную связь фактов, мы непременно должны убедиться в ней на опыте — неоднократно испытать ее a posteriori (лат.), т.е. на основании следующего из причины.
Но что мы всякий раз воспринимаем в чувственном опыте, прежде чем сделать заключение о причинной связи фактов между собой? Очевидно, что только постоянное следование одного факта за другим, не более того. Однако «после этого» вовсе не значит «по причине этого». Сколько бы раз прежде один факт не следовал за другим, это отнюдь не доказывает, что он действительно вызывается тем, что ему предшествует, и всегда по необходимости будет следовать за фактом, считающимся его причиной. На чем же тогда основываются все наши заключения из опыта, если не на том, что мы чувствуем, не на интуиции и не на логическом выводе следствий из причин? Согласно Юму, действительным основанием любого опытного знания, в т.ч. всех положений эмпирических наук, выступает не ощущение, а наша привычка. Постоянно наблюдая повторение одних и тех же явлений после других, мы настолько привыкаем к этому, что начинаем считать ассоциируемые нами идеи за впечатления от реальных предметов.
Итак, констатирует Юм, опыт складывается не только из чувственных данных. Кроме них, в нем принимает участие и деятельность рассудка, опирающегося на привычку определенным образом сочетать представления друг с другом. Эта привычка служит источником нашей веры в существование нас самих, внешней реальности и скрепляющих вселенную причинных отношений. Всеобщность и необходимость причинной взаимосвязи явлений есть, таким образом, порождение нашего духа. Какова реальность сама по себе, мы не знаем, и знать не можем. Но поскольку источником всех наших представлений в конечном счете являются ощущения, та вера (belief. - англ.), с помощью которой мы отличаем жизненно важные для нас идеи рассудка от досужих вымыслов, созданных воображением, есть условие всякого знания об объективной реальности. Согласно Юму, она есть один из основных инстинктов, коренящихся в природе человека.
Вера в существование всеобщей и необходимой связи между явлениями спасает людей от полного скептицизма и агностицизма, т.е. неверия в познаваемость мира, позволяя им действовать в мире внешней природы, а в обществе себе подобных вести себя как моральные существа. Благодаря этому практическому инстинкту существуют все эмпирические науки, а также религия и философия.
Последняя, однако, не должна быть догматической — трактующей о том, чего нельзя доказать математически или установить опытным путем. Удел философии — умеренный скептицизм, т.е. сознательное ограничение своих исследований теми предметами, которые по силам человеческому уму, весьма ограниченному даже тогда, когда он достигает своего совершенства.
https://philosophiya.ru/David-Hume Дэвид Юм. Краткое изложение
Согласно Юму, превращение ощущений в идеи осуществляется благодаря способности мышления связывать («ассоциировать») ощущения друг с другом по принципам сходства, смежности во времени или пространстве и отношения причины и действия. Так, идея Бога возникает у нас из представлений о нашем собственном уме и могуществе, которые мышление соединяет по принципу смежности и по принципу сходства возводит в превосходную степень. Аналогичным образом из ощущений отдельных вещей наше мышление создает идеи их видов, родов, субстанции, числа, фигур и т.п.
Все содержание человеческого сознания составляют, по Юму, либо чистые отношения между идеями, либо факты опыта, в котором ощущения всегда смешаны с созданными нами представлениями. Предметами первого рода занимается математика, чьи суждения (напр., «квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов») имеют интуитивную или демонстративную, т.е. логически доказанную достоверность, не требующую опытного подтверждения. Предметы второго рода исследуются физикой и другими эмпирическими науками, чьи суждения, как и вообще все отношения, устанавливаемые опытным путем, основываются только на представлении о связи причины и действия. Но на каком основании мы предполагаем, что два факта связаны между собой причинно-следственным отношением?
Поскольку следствие есть факт, совершенно отличный от причины, оно не может быть интуитивно усмотрено в причине и логически выведено из нее. Юм убедительно показывает, что никакое явление причинности нельзя знать a priori (лат.), т.е. изначально, сразу, без всякого опыта. Прежде чем установить причинную связь фактов, мы непременно должны убедиться в ней на опыте — неоднократно испытать ее a posteriori (лат.), т.е. на основании следующего из причины.
Но что мы всякий раз воспринимаем в чувственном опыте, прежде чем сделать заключение о причинной связи фактов между собой? Очевидно, что только постоянное следование одного факта за другим, не более того. Однако «после этого» вовсе не значит «по причине этого». Сколько бы раз прежде один факт не следовал за другим, это отнюдь не доказывает, что он действительно вызывается тем, что ему предшествует, и всегда по необходимости будет следовать за фактом, считающимся его причиной. На чем же тогда основываются все наши заключения из опыта, если не на том, что мы чувствуем, не на интуиции и не на логическом выводе следствий из причин? Согласно Юму, действительным основанием любого опытного знания, в т.ч. всех положений эмпирических наук, выступает не ощущение, а наша привычка. Постоянно наблюдая повторение одних и тех же явлений после других, мы настолько привыкаем к этому, что начинаем считать ассоциируемые нами идеи за впечатления от реальных предметов.
Итак, констатирует Юм, опыт складывается не только из чувственных данных. Кроме них, в нем принимает участие и деятельность рассудка, опирающегося на привычку определенным образом сочетать представления друг с другом. Эта привычка служит источником нашей веры в существование нас самих, внешней реальности и скрепляющих вселенную причинных отношений. Всеобщность и необходимость причинной взаимосвязи явлений есть, таким образом, порождение нашего духа. Какова реальность сама по себе, мы не знаем, и знать не можем. Но поскольку источником всех наших представлений в конечном счете являются ощущения, та вера (belief. - англ.), с помощью которой мы отличаем жизненно важные для нас идеи рассудка от досужих вымыслов, созданных воображением, есть условие всякого знания об объективной реальности. Согласно Юму, она есть один из основных инстинктов, коренящихся в природе человека.
Вера в существование всеобщей и необходимой связи между явлениями спасает людей от полного скептицизма и агностицизма, т.е. неверия в познаваемость мира, позволяя им действовать в мире внешней природы, а в обществе себе подобных вести себя как моральные существа. Благодаря этому практическому инстинкту существуют все эмпирические науки, а также религия и философия.
Последняя, однако, не должна быть догматической — трактующей о том, чего нельзя доказать математически или установить опытным путем. Удел философии — умеренный скептицизм, т.е. сознательное ограничение своих исследований теми предметами, которые по силам человеческому уму, весьма ограниченному даже тогда, когда он достигает своего совершенства.
https://philosophiya.ru/David-Hume Дэвид Юм. Краткое изложение
- Дмитрий Косой
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь
Философский штурм | Совместное философское творчество © 2006-2014
Сайт представляет собой площадку для функционирования философского интернет-сообщества, участники которого заинтересованы не только в индивидуальном, но и в коллективном философском творчестве.