Кратко рассматриваются вопросы о возможности бессмертия, о наличии души и ее формировании, об особой интегральной творческой силе.

ВВЕДЕНИЕ

Уважаемые коллеги, гости, друзья!

Философский штурм – это то, что нам нужно и единственное, что нам остается. Ибо философское пресмыкательство уже не поможет, а значит – необходим штурм. Ибо адекватная философия нужна, чтобы адекватно руководить остальным, а не пресмыкаться и наживаться на остальном, как это – увы! – имеет место быть.

О ДУШЕ И НЕ ТОЛЬКО.

Душа и системность.

Только что я пытался (видимо, безрезультатно) дать объявление в Вашем сайте.

Повторяю его основное содержание.

В последнее время появился ряд публикаций по патологии русского ума и непостижимой душе России.

Современный поэт уместно пишет;

Давно пора, ебена мать,

умом Россию понимать.

Р.В.Светлов - доктор философских наук, профессор кафедры истории философии философского факультета СПбГУ, зав. кафедрой религиоведения и богословия РХГА - на Ф-Штурме есть аудиозапись его курса из 12 лекций "Поздняя античная и ранняя христианская философия":

http://philosophystorm.org/ontolog/276

Далее отрывок из 12-го файла, с 20-й по 27-ю минуты:

Простец: <…> умом (mens) является то, от чего возникает граница и мера (mensura) всех вещей. Я полагаю, стало быть, что его называют mens – от mensurare (измерять, полагать меру).

Философ: А не считаешь ли ты, что ум – одно, а душа – другое?

Спор дихотомистов и трихотомистов в области богословской антропологии понуждает обратиться к первопричине противоречия между ними.

Итак, дихотомическая модель человека выглядит так:

Лекцию читает В.П. Зинченко

Первая часть [38 М]

Вторая часть [31 М]

Вольный план:

Прелюдия с аспирантами (минуты две)

Что такое «добро» и «зло»? С одной стороны, это то, что устарело в трактовке – что-то архаичное, мифическое, несовременное. С другой стороны, это то, что устареть не может, а потому им вовсю пользуются те, от кого логично ждать куда более очевидных слов... но они, не боясь, что их не поймут, упорно вещают: терроризм – зло, убийство животных – зло, семейные измены – зло. Все это и другое, объявленное злом, не уменьшается, но возрастает, а вместе множится активность глашатаев добра. Мир давно привык к этому всему: гладкие речи трибунов, острый дефицит добра, колкий лед статистики злодеяний. С добродетелями – хуже, и обстоятельство это куда больше смущает мир. Ибо правила зла, осужденные привселюдно, исполняются, а законы добра, возведенные в национальное благо – нет. Ибо даже нации, принимающие это благо всерьез, не могут понять: демократия – это что? Независимость, свобода – что это? И если это добро, с которым согласны все, то почему повсеместно зло? Почему демократия истребляет народы, независимость издевается над людьми, свобода – несет миру те самые терроризм, измены и насилие, от которых тщилась его уберечь? И если это зло, если демократия, свобода и независимость превращаются в противоположность себе, то не сошел ли мир с ума? С ума сходят тогда, когда не дают ему пищу подобно тому, как умирают от недостатка еды. Не выходя за пределы этой первой страницы, можно с убедительностью доказать, что все объявленное злом, есть добро, а все нареченное добром – зло. И таким образом сделать эту же страницу последней. В таком случае это была бы последняя страница в истории человечества. Символически, конечно. Думаю, даже это ему ни к чему, а потому начнем мы не с этого и закончим, как тоже хочется верить, не этим.