свобода по Бруно Леоне
свобода и право разные вещи, хотя свобода и вытекает частично из права, но прямой зависимости нет, а что свобода понятие правовое выдумка либералов конца 18 века, где имелась ввиду внешняя свобода, и что право напрямую связано со свободой, из этого возникло множество химер, профашистских, и прочих, где община организовывала общую свободу посредством определённого "права" в ущерб индивиду и социуму. Поэтому правовед Бруно Леони пошёл по ложному пути анализируя связь свободы, права и принуждения. Такого рода понимание свободы и позволяет Путину и его холуям наводить порядок, под предлогом защиты прав и свобод большинства, и это указывает на отцов основателей этой свободы, либералов, если не время. Понятно отцы основатели не догадывались что их учения проживут 200 лет, и что идиоты не переведутся. Право невозможно измерить и обозначить, если оно при индивиде и разное, а значит важно не право, а система правовая в которой право разворачивается и действует от лица индивида, а не от каких-то законов. Отсюда можно заключить что право находится в детерминации как действующее в правовой системе, и откуда тогда здесь свобода, о которой поют политики и комуняки с профашистскими деятелями вприсядку. Можно делать вывод, что ни право, ни тем более закон и внешняя свобода не делают индивида свободнее. Дикие социумы древности, ацтеки и прочие, давно доказали что делает индивида свободнее, гарантии, и понятно что гарантия гарантиям рознь, если экономика социума и культура ограничивают гарантии по месту, и сейчас этот принцип работает в Москве, для пенсионеров, депутатов, министров, врачей, и прочей шушары, это указывает, что государство в таком виде долго не протянет, если не работает единая правовая система. Поэтому идиоты надеющиеся на хорошие пенсии откладывая на чёрный день ошибаются, всё будет не так. Все правовые системы сейчас фиговые, потому что исходят от мифического государства, а не от индивида, и поэтому политики и правоведы считают принуждение главным механизмом "права" в государстве, и что конечно сходится с трендом бесправной толпы пребыващей в садо-мазо культуре насилия и превосходства. Критиковать то, что есть, и дурак может, а вот проанализировать право и свободу индивида пока не могут. Право исходит от индивида имеющего какую-то свободу, относящуюся косвенно к праву, и если либерал скажет индивиду, что тот не свободен, то это ложное представление, для своего права индивид свободен. Аберрация сознания либерала происходит оттого, что право не мыслит в пределах стороннего индивида, отсюда у либерала и складывается ложное представление о свободе и её значении для развития права. Историческая роль либерализма заключалась в том, что прямая зависимость была заменена на косвенную с помощью сказок о свободе (важной для индивида и его права в реализации своего счастья и благополучия). Право косвенно свободе потому, что право - действие исходящее от единого Тела индивида, где право и рождается, а свобода зависит от объекта сопротивления только, и относится сугубо к самоощущению, и поэтому в самых богатых и процветающих государствах всегда имеются сумасшедшие готовые убивать. Свобода индивида зависит от бесполого Тела, которое складывается к 7-8 годам ребёнка, и которое зависит от объекта сопротивления в эффекте потери Тела Матери, и что можно считать испытанием данным судьбой, бесполое Тела в свою очередь может испытать воздействие полового, не довлеющего, а ориентирующего. Поэтому женщина не полюбившая хоть раз в жизни мужчину в половой любви склонна к деградации, из-за отсутствия или не сложившейся входящей стихии полового Тела, которая изначально отсутствует у биопола. Мужчина живя в браке с женщиной может и не заметить феномена деградации изменяясь вместе с женой, что связано с феноменом бесполого Тела женского биопола, всегда подстраивающегося к бесполому Тела мужа. Чтобы избежать влияния женского биопола необходима активная половая жизнь партнёров, а вне брака невозможно уже избежать влияния женского бесполого, что ведёт к деградации мужского. Свобода - это самоощущение индивида, зависящее от бесполого Тела как основания единого Тела, а реализованное половое Тела ориентирует ОС бесполого Тела, свобода в версии либерализма иного рода, где индивид - механизм встраивающийся в систему, "тоталитаризм стремится не к деспотическому господству над людьми, а к установлению такой системы, в которой люди совершенно не нужны. Арендт Ханна" - индивид скорее. Путин понимает что сказки о свободе не вяжутся с правовой системой, но этого мало для понимания где ты, и тут приходит пошлая мораль, как одни граждане мешают жить другим, так как ничего больше не остаётся. Идиоты в праве все, а значит правовая система никого не интересует, все обеспокоены государством только, а что укрепляет государство? разумеется закон и имперские традиции, отсюда и складывается толпа, которую зависимые политики вынуждены культивировать, "за неимением гербовой пишут на простой". Когда говорят и пишут, что Сталин злодей, этого недостаточно, и если в праве идиоты, то злодей найдётся, если в первую очередь злодея ищет толпа, исходящая от бесполого Тела имеющего объект сопротивления, а значит гражданин ищет злодея не для себя, а для другого гражданина чтобы унять его в ожиданиях. Ведь и Путина выбрали чтобы унять либералов, тогда как они точно такие же либералы как сами, и у геноцида природа толпы, исходящая от бесполого Тела, которой необходимо в напряжении реализация ОС. Единое Тела означает пустоту, которая позиционирует себя во вне, а половое Тела ориентирует это позиционирование, бесполое Тела является основанием единого Тела, а значит ему принадлежит творческая составляющая позиционирования во вне. Индивид же определяется только половым Тела, так как единое Тела индивида себя не позиционирует. Либералы как и комуняки принадлежат творческой составляющей бесполого Тела, с разной только ориентацией на толпу, либералы бегут от толпы, комуняки прячутся в ней, Путин панически боится толпы, что сближает его с либералами, обращение к большинству с комуняками. Учитывая что единое Тела позиционирует пустоту, оппозиция - несуществующее и та же пустота бесполого Тела, художник Малевич выразил это чёрным квадратом, Дали и прочие сюрреалисты своими фантазиями. Художник не способен воспроизвести пустоту, и вынужден заполнять её чем-то комфортным себе и своим ощущениям, политик имеющий особое чувство момента и ситуации заполняет пустоту садо-мазо фантазиями. Психолог относится к садо-мазо проекту, его путь освободиться от гнетущей пустоты рвущейся наружу, к этому типу относятся и наиболее активные политики, как Жириновский, и женский биопол ищущий любви. Понятно что политика и любовь не активные по сути своей вещи, а приходящие в результате чего-то, и как видимые со стороны представляют из себя скорее садо-мазо причуды, как и явление Спасителя.
В действительности, свобода — это не только экономическое и политическое понятие; прежде всего, это понятие правовое, потому что из него с неизбежностью следует целый комплекс правовых последствий. В то время как политический подход в указанном выше смысле является дополнительным по отношению к экономическому с точки зрения любой попытки переопределить понятие свободы, правовой подход является дополнительным по отношению к ним обоим. Как бы то ни было, для успеха такой попытки не хватает еще чего'то. В течение столетий было сформулировано множество определений свободы, и не все из них были совместимы друг с другом. В результате однозначного определения свободы не существует. Каждый человек может дать определение тому, что он считает свободой, но если он хочет, чтобы с его формулировкой согласились, он должен привести в ее пользу какие'нибудь действительно убедительные доводы. Разумеется, эта проблема не ограничивается определением свободы; она возникает применительно к любому определению, и, с моей точки зрения, несомненная заслуга современной аналитической философии состоит в том, что она указала на значение этой проблемы. Таким образом, для анализа понятия свободы, кроме экономического, политического и правового, потребуется еще и философский подход. Достичь сочетания всех этих подходов — непростая задача. Дополнительные сложности связаны со спецификой сферы общественных наук и с тем, что их данные, по сравнению с данными так называемых естественных наук, нельзя однозначно подтвердить. Несмотря на это, анализируя свободу, я попытался, насколько это возможно, рассматривать ее как некий параметр, а именно как психологическую установку. Я поступил так же с принуждением, которое, в некотором смысле, противоположность свободы, но также является психологической установкой: и со стороны тех, кто пытается осуществить принуждение, и со стороны тех, кто ощущает, что их принуждают. Вряд ли можно отрицать, что в ходе изучения психологических установок обнаруживаются различия между ними, а также их возможные вариации, поэтому построенную на подтверждаемых фактах универсальную теорию свободы и, соответственно, принуждения сформулировать затруднительно. Это означает, что люди в политической системе, где свобода всех и каждого защищается от принуждения, все равно не могут избежать принуждения, как минимум, из'за того, что их собственная интерпретация свободы и, соответственно, принуждения не совпадает с доминирующей в этой системе интерпретацией. Тем не менее было бы разумно предположить, что разные интерпретации разных людей в общем случае не различаются настолько, чтобы любая попытка создать теорию политической свободы была обречена на неудачу. Логично предположить, что по крайней мере внутри общества люди, которые пытаются принудить к чему'то других, и люди, которые пытаются избежать принуждения со стороны других, примерно одинаково понимают, что такое принуждение. Отсюда следует, что они примерно одинаково понимают, что такое отсутствие принуждения. Это предположение очень важно для теории свободы, понимаемой как отсутствие принуждения, которую мы развиваем в этой книге. Чтобы избежать недопонимания, следует добавить, что теория свободы как отсутствия принуждения не проповедует отсутствия принуждения абсолютно во всех случаях, хотя это может показаться парадоксом. Есть такие ситуации, когда людей нужно принудить к чему'то, чтобы сохранить свободу других людей. Это совершенно очевидно, когда людей надо защитить от убийц и грабителей, хотя это совсем не так очевидно, когда такая защита распространяется на меры принуждения и, попутно, на свободы, которым не так просто дать определение. Так или иначе, не предвзятое изучение происходящего в современном обществе показывает не только то, что принуждение неразрывно переплетается со свободой в попытке ее защитить, но, к несчастью, и то, что, согласно некоторым доктринам, по мере увеличения принуждения увеличивается и свобода. Или я глубоко заблуждаюсь, или это не просто явное недоразумение, но и зловещее предзнаменование для судьбы личной свободы в наше время. Люди часто понимают под «свободой» (freedom, liberty) не просто отсутствие принуждения, но еще что'то — например, как сказал бы один уважаемый американский судья, «надежное состояние, позволяющее его обладателю получать удовольствие от жизни». Именно такие люди очень часто не осознают противоречий между этими двумя различными значениями слова «свобода» и отказываются признавать неприятный факт, который заключается в том, что нельзя обрести свободу во втором смысле, не пожертвовав до известной степени свободой в первом смысле, и наоборот. Их синкретический взгляд на свободу основан на терминологической путанице. Люди другого типа, те, кто борется за то, чтобы в обществе увеличилось принуждение ради увеличения «свободы», умалчивают о том, что «свободу» они имеют в виду свою собственную, а принуждение, которое они хотят увеличить, распространяется исключительно на других. В итоге «свобода», которую они проповедуют, заключается в том, чтобы принудить других людей делать то, чего бы они никогда не сделали, если бы у них была свобода выбора. Сегодня свобода и принуждение все в большей степени вращаются вокруг законодательства
https://vk.com/doc8690324_453191960?hash=805b7b76b924a234e6&dl=17384e66b289a741a6 Бруно Леони. Свобода и закон
- Дмитрий Косой
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь
Философский штурм | Совместное философское творчество © 2006-2014
Сайт представляет собой площадку для функционирования философского интернет-сообщества, участники которого заинтересованы не только в индивидуальном, но и в коллективном философском творчестве.