{Sn2} - множество обьективно-идеальных сущностей - София.

Двумя руками за!!! Вот Вам и пример синтетического резонанса.

Но далее идут диссонансы. Слово "воплощение" предполагает, что воплощаемого не существует в том субстрате (в "плоти"), в который оно воплощается. Воплощаемое появляется в нем только после воплощения. Поэтому у Вас получается, что до воплощения никакого существования и бытия нет вовсе. А если оно создается тоже в момент творения, то Бог сначала должен сотворить сущее (материю) без сущности, потом сущность без сущего, а затем воплотить одно в другое. Но это противоречечит Вашему утверждению, что без сущности нет сущего. А если они появляются одновременно, то никакого воплощения нет. Что в чем волощается? Есть просто создание сущего, причем здесь сущности. Сущность тогда избыточное слово, подлежащее бритве Оккама. Я против такого отождествления сущности и сущего.
 

Сергей Борчиков, 23 Ноябрь, 2014 - 10:15, ссылка

человек является таким специфическим объектом, у которого помимо общеродовой сущности имеется еще и индивидуальная (в этом я с Вами согласен). У яблок, зайцев и гор, такого удвоения нет.

Однако по полям бегают конкретные зайцы-индивиды, а не некие "общеродовые сущности", да и Эльбрус - единственный в своём роде, хотя гор немало.

У всех яблок одна сущность (Платон, Аристотель).

Не совсем так: по Аристотелю, следует "считать невозможным, чтобы отдельно друг от друга существовали сущность и то, сущность чего она есть"; "ведь мы не
можем принять, что есть некий Дом помимо отдельных домов".

И у всех людей - одна общеродовая сущность. А вот индивидуальная сущность - у каждого своя. Как раз в силу того, что что каждый человек обладает уникальным бытием и по-своему вхож (встроен) в регион сущностей.

Словом, "люди обладают единой общей природой во многих человеческих личностях" (Вл. Лосский). Личность - это и есть абсолютно уникальное в человеке (в отличие от индивидуальности, которая у близнецов, например, почти неразличима). И как же каждая личность "вхожа (встроена) в регион сущностей"? Она всё же в человеке или отдельно от него в регионе (как сущность тех же зайцев)?

Сергей Борчиков, 21 Ноябрь, 2014 - 11:18, ссылка

Если мы признаем, что метафизика есть фетиш, и оба считаем, что и моя, и Ваша метафизика - фетиш, нет проблем...

Насчёт "фетишизма" все будем неправы. Тем более, если учесть некоторые особенности использовании самого понятия "превращённая форма". В другом месте только что написал, здесь повторю: в самих по себе "превращённых формах" ничего негативного нет. У Маркса таковая экспрессивная коннотация присутствует лишь постольку, поскольку и "основную форму" (бытие при капитализме) он считал максимальным воплощением человеческого самоотчуждения, а потому неподлинным бытием. А "превращённые формы", как таковые - специфика любых достаточно сложных систем, без которых они не могут существовать. И то обстоятельство, что метафизика есть превращённая форма дискурсивного знания (с точки зрения науки), не свидетельствует ни о каком "фетишизме". Тем паче, что у метафизики есть и своя "экспериментальная база" - весьма отличающаяся от научной, но также обеспечивающая соответствующую верификацию.

Я не думаю, что предельные основания принадлежат вЕдению только одной науки - физики. Есть предельные основания и в биологии, и в истории, и даже в теологии. Отсюда - многократно говорил для kto - я не сторонник редукций метафизических сущностей к элементам любых наук, даже таких мною уважаемых, как физика, биология, математика.

Сергей Борчиков, 24 Ноябрь, 2014 - 09:49, ссылка

Итак, мы оба признаем объективные и субъективные сущностные определенности... Я озабочен той ситуацией, что люди вообще и метафизики в частности порой путают одно с другим (см. выше, как А.Андреев или Вы сказали субъективно, в чем сущность зайца или лигра, и тотчас убеждены, что такова и объективная сущность зайца и лигра).

По поводу Вашей дискуссии с Андреем я высказал свое мнение - нечто вроде взгляда со стороны. И с этой своей стороны преднамеренно обхожу вопрос о сугубо отдельной обективно-идеальной реальности сущностей (платоновского "мира идей" и т.п.), дабы по возможности оставаться в одном с Вами концептуальном поле. Тем более, что мы обсуждаем более частный аспект: есть ли сущность самих сущих вещей, или сущности у них нет, а есть только субъективные сущности (неважно, в индивидуальной ли человеческой голове в качестве субъективного образа или в интерсубъективном человеческом бытии в качестве понятия, гипостазированно делегируемого в особый регион сущностей). Однако ни Андрей, ни я отнюдь не путаем объективные сущностные определённости вещей с понятиями о них - по нынешней жизни даже дети уже не впадают в наивный реализм. Поэтому несколько удивляют "аргументы" такого рода: Вы, не будучи биологом, беретесь утверждать, в чем сущность зайца. Как Ю.Дмитириев, впервые увидев лигра на картинке, берется утверждать, в чем сущность лигра. Это говорит лишь о том, что для Вас нормальна ситуация, что человек, в СВОЕЙ ГОЛОВЕ родивший любую идеальную сущность, тотчас имеет право объявить ее реальной и даже материально-сущей. Ведь на самом деле мои высказывания о пресловутой "сущности лигра", имели совсем другой смысл - что я Вам даже особо разъяснил (но, видимо, недостаточно подробно, коль Вы не поняли). Вот и тут тоже: "Вы сказали субъективно, в чем сущность зайца или лигра, и тотчас убеждены, что такова и объективная сущность зайца и лигра". Поэтому поясняю ещё раз: все мои высказывания о зайцах/лиграх носят чисто  метафизический характер: они ограничиваются лишь утверждением, что и у того, и у другого (поскольку они действительно существуют) есть своя сущность - говоря классическим языком, quidditas et haecceitas (чтойность и вот-этовость), родовая (природа) и индивидуальная сущность. Иными словами, и сами по себе заяц есть заяц, лигр есть лигр, а не нечто одно и то же до тех пор, пока их не увидит человек и не припишет им разные сущности. В этом состоит прежде всего метафизическая категория сущности, в отличие от обыденных или научных понятий о сущности той или иной вещи. Соответственно и конкретизироваться сущность, как метафизическая категория, может только посредством других метафизических категорий (например, материя и форма и т.д.), а не способом каких-либо исследований, в чём конкретно кроется и какими объективными закономерностями обуславливается системное качество зайца как зайца и лигра как лигра - это уже дело научного познания. К тому же человеческая точка зрения на окружающий мир - не единственная в этом мире. Но хотя те же зайцы вряд ли занимаются наукой да метафизикой (ибо бегают по природным, а не семантическим полям), ни один из них не примет пустое место за морковку, заодно не примет лису или лигра за себе подобное существо - наоборот, сразу бросится наутёк. Такова суть категорий, постигаемых метафизикой - они наличны отнюдь не только в субъективных человеческих головах или в интерсубъективном человеческом бытии, но и в самом сущем, как наиболее фундаментальные объективные определённости вещей. Если бы было иначе, метафизике вообще нечего было бы постигать. И я озабочен как раз именно той ситуацией, что метафизики исподволь утрачивают такое понимание категорий, которое было свойственно метафизике изначально и на протяжении многих веков.

Но чтобы отличить одно от другого, надо еще очень здорово потрудиться... Не только не вижу в этом ничего плохого, а вижу, что вся мировая и философия, и наука идут в этом направлении.

Поскольку здесь содержится апелляция "ко всей мировой философии и науке", то со своей стороны тоже замечу, что мировая наука и философия (к сожалению) свернула в это направление где-то в конце 17 века и в 18-19 веках, когда метафизик распалась на онтологию и гносеологию. Это стало следствием радикального изменения всей предшествующей (античной и средневековой) европейской парадигмы насчёт соотношения субъективного и объективного. Отныне субъектом стал человек, а объектом всё остальное - в качестве противолежащего субъекту-человеку.

Новая парадигма послужила основанием для возникновения и развития науки в современном смысле слова - с её идеалом полного устранения из познания всех субъективных моментов ради выявления чисто объективных закономерностей и их технологического использования. Суть такого научного познания заключается в главном принципе: познать объект - значит суметь его искусственно воспроизвести в тех или иных вариациях. Идеал подобной научности начал распространяться на метафизику (которую и сами метафизики возжелали видеть наукой, не хуже других). Специфика же метафизики состояла и состоит в том, что постигаемые ею сверхчувственные фундаментальные основания бытия сущего, частью которого является и сам человек, могут быть постигнуты лишь постольку, поскольку человек является имманентной частью "объекта", а не внешним ему "субъектом". Иными словами, метафизические категории, выражающие предельные основания бытия сущего, имеют объективную значимость именно потому, что непосредственно захватывают и самого человека, выражают и его предельные основания. Вот эта единая неразрывная целостность также была разделена на "субъект" и "объект". Соответственно каждая метафизическая категория оказалась искусственно разорвана на две половинки-понятия: та же сущность, с одной стороны, как понятие "онтологическое" (то, что на стороне объекта), а с другой - как "гносеологическое" (на стороне субъекта).

Следующим шагом стало осознание, что хоть в онтологическом аспекте, хоть в гносеологическом - это всё равно понятия, т.е. нечто субъективное, свойственное только субъекту. А поскольку (в отличие от науки) метафизика не может научным образом верифицировать свои онтологические понятийные построения (ибо можно искусственно синтезировать белок, но человеку не дано искусственно сотворить сущее или сущность как таковые), то от всей метафизики и остаётся, по сути, только одна гносеология (которая по большому счёту науке тоже не нужна, ей хватает своих мета-научных методологических разработок). Исходя из этого, сто лет назад Гуссерлем была предпринята грандиозная попытка "вернуться назад, к самим объектам" - но и она свелась, если можно так выразиться, к умозрению самого умозрения (феноменов вместо ноуменов), ибо исходила только из чистого сознания (а это отнюдь не вся человеческая многоплановость). Конечно, на стыке былой метафизики и собственно науки сейчас тоже временами появляются свои междисциплинарные ростки (например, логическая или формальная онтология, как способ анализа любых предметных областей). Однако в целом та современная метафизика (о постмодернистской "пост-матафизике" вообще речи нет), которая по-прежнему стремится быть "наукой" и действовать в рамках субъект-объектной парадигмы, оказывается обречена либо заниматься только человеком с его сознанием (т.е. той же гносеологией, назвать её хоть эпистемологией, хоть экзистенциализмом, хоть "фундаментальной онтологией" и т.п.), либо барахтаться в ей же самой порождённой искусственной проблеме соотношения онтологического и гносеологического. Это как разрубить живой организм на две части, а потом так и этак складывать вместе да опрыскивать некой вербальной водой, чтобы снова оживить.

Всё сие не значит, разумеется, что тут же немедленно следует отвергнуть общеупотребительный в настоящее время метафизический язык, с его терминами "субъект", "объект", "субъективное", "объективное" и т.д. Наоборот, широкое использование внеметафизических методов (вроде логико-математического моделирования, весьма успешно применяемого тем же Моисеевым) для экспликации тех или иных аспектов имеет немалый эвристический потенциал. Заодно метафизике никак не обойтись и без философии науки, философии религии, философии искусства, философии культуры, философии истории и т.д., которые также являются связующими звеньями её со всем совокупным человеческим опытом. Речь о другом: о необходимости перехода (возвращения, если угодно) от метафизики "как науки" к метафизике как "первой философии" - то есть, о смене существующей квазинаучной (а с точки зрения самой науки - псевдонаучной) установки установкой собственно (и подлинно) метафизической. С этой точки зрения я и воспринимаю Ваше предложение:

1) закрепить такое различие в дистинкции: Sn1 - Sn3,

2) выработать процедуру отличения Sn1 от Sn3 и каждый раз при анализе конкретных сущностей ставить вопрос: не выдали ли мы ненароком субъективную Sn3 за объективно сущую сущность Sn1.

Во-первых, дистинкция, как акт различения предметов или явлений, невозможна без закрепления в чётко выраженном терминологическом различии. Однако что имеется в данном случае? С одной стороны, "мы оба признаем объективные и субъективные сущностные определенности" - а с другой "в материальном сущем никаких сущностей нет, а есть лишь сущие денотаты, называемые сущностями. Сами же сущности - в регионе сущностей". Но денотат, как известно, есть предмет или явление действительности, с которыми соотносится данная языковая единица (Словарь лингвистических терминов). И если одна и та же языковая единица, "сущность", имеет как сущие денотаты в материальном сущем, так и те, что в регионе сущностей, то в таком случае налицо не дистинкция, а наоборот, полисемия, доходящая почти до омонимии.

Во-вторых, с точки зрения научной (субъект-объектной) парадигмы O - S дистинкция Sn1 - Sn3 вообще недостаточна, ибо давно уже установлено, что человеческое идеальное отражение несколько отличается, скажем, от контуров печати в воске или от отпечатка ног на снегу. Оно имеет, как минимум, структуру Sn1 - Sn2 - Sn3, где Sn1 - объект или сторона объекта (например, конкретная сущность данной вещи), Sn2 - репрезентант (например, знак семиотической системы), а Sn3 - субъективно-идеальный образ в сознании человека (например, представление или понятие о сущности данной вещи), являющийся смысловым значением репрезентанта (как говаривал Гегель, знак - это пирамида, в которой сохраняется чуждая ей душа). Фактически структура даже ещё более сложна, ибо репрезентация наличествует не только со стороны субъекта, но и со стороны объекта (человеку никогда не дан сразу весь объект целиком, всегда лишь какая-то его часть Sn0 - тем не менее эта часть репрезентирует и объект в целом, содержит о нём информацию). А кроме того, наряду с семиотическим репрезентантом Sn2, должны наличествовать определённые формы человеческой деятельности ДSn2 по оперированию знаком, без чего он просто "пирамида" без "души". И, наконец, существует также силовое (энергетическое) взаимодействие Е субъекта с объектом - ещё одно посредствующее звено, столь же "невесомое", но столь же реальное, как и формы человеческой деятельности. Всё это являет собой сложную систему взаиморефлексий, где ни один из элементов-репрезентантов нельзя смешивать как с тем, что ими репрезентируется, так и друг с другом. Но даже если ограничиться только предельно упрощённой структурой Sn1 - Sn2 - Sn3, то в плане O - S одинаково субъективны (зависят от существования субъекта) и Sn2 и Sn3, а по-настоящему объективно только Sn1, которое от существования субъекта не зависит. В этом состоит главное основания для процедур отличения субъективного от объективного. А в результате формируется, например, научное понятие того, что такое заяц - особь вида lepus timidus рода lepus семейства leporidae отряда lagomorpha и т.д. и т.п., что фиксируется термином заяц-беляк. И хотя все слова этой формулировки семиотически-условны, они описывают вполне реальную таксономию и прочие объективные закономерные взаимосвязи, составляющие объективную сущность данной вещи (вернее, данного вида существ).

Но это дело науки, а не метафизики - её предметом в указанном отношении является сущность как таковая, и только. И вообще, когда речь идёт о метафизических категориях, субъект-объектная O - S парадигма со всем комплексом вышеотмеченных репрезентаций и взаиморефлексий не проясняет, а затемняет и искажает суть дела. Ибо метафизика изначально находится в принципиально иной позиции по отношению к своему "объекту". Упрощённо и условно её можно выразить так: М(a, b, c..., Ч, ...) - Ч, т.е. мир бытия всего сущего М, в том числе включая человека Ч - как бы с одной стороны, а как бы с другой - сам человек Ч. И метафизические категории суть умозрительно данные человеку Ч некие фундаментальные инварианты К ряда a, b, c..., Ч, … - данные именно в силу того обстоятельства, что сам человек Ч непосредственно входит в этот же ряд (потому и сказано "как бы с одной стороны, как бы с другой"). Здесь тоже рефлексия, но рефлексия не гносеологическая, а онтологическая в основе своей - с результатом К [М(a, b, c..., Ч, ...)] = К [Ч.]. Соответственно постигаются метафизические категории отнюдь не путём абстрагирования, идеализации, индуктивного обобщения и прочих подобных научных процедур.

Возьмём для примера (и для большей простоты) категорию существования. Пусть - вот он, тот же заяц. В отличие от сказочного или воображаемого персонажа, он именно вот-здесь-сейчас: реально (вещно) перед человеком, т.е. существует. Его можно эмпирически описать, просветить рентгеном, чтобы узнать анатомическое строение, и прочая и прочая, в результате чего станут известны множество различных свойств, конкретных физиологических закономерностей, существенных и не очень. Однако можно углубляться в рассмотрение вплоть до молекул и атомов - нигде, ни в одной части зайца не локализовано такое его свойства, как существование. Тем не менее он существует - перед человеком именно существующий заяц, а не воображаемый. И всё дело в том, что существование - это вовсе не свойство, а категория, равным образом объективно присущая как самому данному зайцу, так и рассматривающему его человеку. То же касается всех прочих метафизических категорий, в том числе сущности, которая предстаёт в существующем зайце вместе с его существованием, как его чтойность-вот-этовость, которая вот-здесь-сейчас. И она, его сущность, как была у зайца до встречи с человеком, так у зайца и останется (пока человек, пресытившись метафизикой, оного бедного зайца не съест))

Человек, перефразируя Канта, есть гражданин всех миров: мира необходимости и мира свободы, мира материального и мира идеального, мира сущности и мира существования, мира действительности и мира возможности, и т.д. и т.п. Сообразно этому умозрительно даны ему все категории, которые и не онтологические, и не гносеологические, а метафизические, где онтологичность и гносеологичность слиты воедино. Перефразируя другого (хоть и говорят "бывшего") классика, можно сказать: не надо двух слов - это одно и то же. Не случайно Платон, вслед за Сократом, определял собственно метафизическое познание как ἀνάμνησις, "припоминание" - даже оставляя в стороне вопрос о "мире идей", можно интерпретировать это и как экспликацию уже имплицитно имеющегося у человека категориального знания. То есть, здесь процесс диаметрально противоположен "гносеологическому" процессу, основанному на субъект-объектной парадигме и именуемому научным познанием. Что, разумеется, не избавляет метафизику от необходимости постоянно иметь в виду и научный, и вообще весь совокупный человеческий опыт. Но при этом всё же оставаться самой собой, дискурсивным знанием особого (отнюдь не научного) рода.

Сами понимаете, что с такой точке зрения (основанной вовсе не на какой-то "вере", а на анализе существа метафизики) меня никак не может удовлетворить двусмысленность Вашей позиции - где, с одной стороны, в сущих вещах есть некие "сущие денотаты, называемые сущностями" (что в метафизике всегда и называлось именно сущностью), а с другой стороны, в сущих вещах никаких таких "сущностей" (т.е. той же сущности)  вовсе нет, ибо находятся они в "регионе сущностей" (оказывающемся на поверку человеческой идеальной сферой взаиморефлексий и репрезентаций, о которой выше шла речь). Пусть даже так, но тогда причём здесь метафизика.

существование для вас это такой процесс, взаимодействие, развитие?

Да у всех по-разному. Как существуют галактики - спросите у астрономов, как существуют жирафы - спросите у биологов, как существуют государства - спросите у историков, как существует психика - спросите у психологов, как существует язык - спросите у филологов, как существует Бог - спросите у теологов.

Как бытие существует?

По Пармениду, уже много раз на ФШ отвечали: в тождестве с мышлением, когда задается вопрос: что есть это сущее?
По Хайдеггеру - как экзистенциал, который одновременно переживается и мыслится.
По Канту - как человеческий опыт.

Что касается сущности - мне не понятно ее существование...

Для существования сущности необходимо:
1) идеальное бытие (Платон),
2) некое сущее, с которым это идеальное увязывается,
3) верификация, подтверждение, инспирация, апробация этой связи не только в идеальном бытии (по-простому, в голове), но и в реальном бытии человека, связывающегося с этим сущим на практике, в опыте (Кант),
4) создание некоего комплекса реальных бытийных отношений, которые бы и аппроксимировали собственную форму бытия этого сущего (Спенсер- Браун и Ко).

Я бы эту собственную форму и назвал сущностью.