«Действие там, где согласие». Хрисипп

Если права во множественном числе, значит это не право, а предписания свыше, и если толпа не существует, и является только феноменом консолидации граждан, то и закон тогда теряет смысл, ведь закон должен быть связан с правом, а в таком случае это невозможно сделать, так как толпа не действующая сила, а мотивированная на действие. Можно разве считать действием совершаемое толпой, нет, и Хрисипп о том же, значит права - фикция, а почему она закрепилась в сознании идиота, связано с религиозностью. Согласие в толпе невозможно считать за согласие, это скорее реакция на раздражитель. Если толпа действует, то как безмолвная, что и Пушкин подметил, а мотивированная политиками не действующая, а реактивная и пустая по смыслу, и как обретающая пустоту. Свободы во множественном числе - это производное от прав, и что вообще бессмыслица, свобода никак с правом не связана, так как право зависит от равного тебе, а свобода нет, и поэтому содом в стремлении к "монополии" старается уйти от этой зависимости в праве. Тоже происходит и в меж половых отношениях, и когда биопол стремится не к равному, а равное только в противостоящих объектах (биопол) может иметь место, а не в подобных. Есть разница политических и меж половых связей, они в обратной пропорции, природа биопола даёт равенство в браке, политика - обретает в социуме, что в содоме невозможно, так как политика идиота стремится к превосходству, и что в браке такое уже невозможно, это и дает понять что все разговоры и баталии о свободе бессмысленные сами по себе, и права, которые как-то связаны со свободой, о чём и выше сказано, также бессмысленные. Почему женщины чаще идут в развод, к содому ближе их психика, а не к равенству, что связано с самодостаточностью биопола женского, и поэтому в политике мода на женщин, и которые лучше служат подкреплению всевозможных трендов для политической элиты, нельзя сказать что плохо это, даже наоборот, наиболее чётко показывает кухню политики. Институциональные свободы, как правовая, гражданская, как свобода перемещения, имеют не прямое, а косвенное отношение к праву, и не имеют значения, там нет равного, и которого может организовать только гарантия, и где является уже субъект права, а не вера, где имеют место религиозные фикции, и в которые надо поверить, чтобы ощутить что-то. Русская литература много создала шедевров в части развенчания либеральных свобод, от Гончарова (Обыкновенная история, Обломов) до Платонова (Чевенгур), но эти романы часто понимали и однобоко, а не по теме свобод и их воплощения в реальности героев, и наиболее ярким героем был Обломов, который свободу понимал лично, а не по трафарету, и поэтому Гончаров для меня наиболее ярко воплощает российскую действительность, и который по актуальности темы превзошёл всех писателей, и до него, и после. Либерализм сводит свободу к возможностям, но возможности не к свободе имеют отношение, а к праву, только право имеет единое пространство, тогда как возможность и частная, а значит упускается тогда и важное звено в праве, и чем может быть только субъект права, и разве барин Обломов был субъектом права в империи, нет конечно, равного не хватает, а если брать героев романа Чевенгур имеющих "равенство" для себя, то это мнимое равенство идиотов, которое ведёт к смешению общего с частным вне единого, и где право. Сейчас всюду религиозное право имеет место, и в России, сведённое к вере в верховенство закона, а значит частное, и как довлеющее над общим, а не примыкающее к общему в едином права, и как в системе права должно быть однозначно, и чего не замечают в силу слабого представления о праве и природе его, ни философы, ни правоведы.

Что такое права и свободы человека? Права и свободы человека утверждают принцип уважения человеческого достоинства, реализуют притязания индивида на достойное существование и развитие, служат основой правового статуса личности. Немецкий философ Ю. Хабермас отмечал: «Между правами человека и человеческим достоинством существует неявная, но концептуальная связь, которая появилась вместе с развитием первых правовых систем… Концепция человеческого достоинства является ключом, логической связью между важнейшими правами человека…». При этом достоинство человека как ценность, богатую множеством проявлений, невозможно полностью формализовать в нормах права. Постепенно открываются новые грани достоинства, и вместе с тем эволюционируют понятия и формулировки прав и свобод человека. Трудности объяснения связи достоинства с правами человека отражены в споре сторонников позитивизма и естественно-правовой теории. «Позитивисты» ставят реальность прав человека в зависимость от государственного правового регулирования. Британский философ И. Бентам считал, что естественные права – риторическая нелепица, «нонсенс на ходулях». Без юридического закрепления речь может идти не о реальных правах, а лишь о неких моральных ожиданиях. Проводится четкое разделение: достоинство человека трактуется как моральные качества человека; права человека реальны лишь как юридическое явление. Приверженцы естественно-правовой теории, наоборот, говорят о прирожденных правах человека, дарованных Богом или природой, то есть естественных правах, ставших неотъемлемым началом жизни человека. Они не могут отождествляться с искусственным образованием, возникшим благодаря закону государства. При таком толковании достоинство в его моральном смысле полностью отождествляется с правами и свободами человека; последние представляются как универсальные, как бы оторванные от нормативно-правового содержания в правовой системе конкретного государства. Каждое из этих направлений имеет свои плюсы и минусы. Важно видеть в правах и свободах человека соотношение принципов морали и норм права. Это выражено и в самом словосочетании «права и свободы человека». В чем различие понятий «свободы» и «права»? Грань между их содержанием подвижна. Под свободой принято понимать возможность действовать по своему усмотрению, доверяясь внутреннему регулятору (совести, инстинкту, интуиции, ответственности). Например, свобода совести, свобода вероисповедания, свобода мысли и слова, свобода распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. Свободомыслие трудно поддается жесткой внешней регламентации. А права чаще всего связывают с регуляцией свобод с помощью установленных государством общеобязательных правил поведения. Иными словами, права означают, что такие свободы (действия) допускаются законом для достижения человеком определенного результата. Исходя из такого подхода, права человека – это его свободы, которые удается ввести не только в контекст морального регулирования, но и в систему юридических формул. Так появляется возможность внешнего регулирования отношения людей к своим свободам и свободам других. Свободы – непосредственное проявление достоинства, поэтому трудно поддаются юридическому регламентированию. Поэтому наряду с проявлениями достоинства, обозначенные как «права человека», остаются и проявления, названные «свободы человека», как менее регламентированные. Таким образом, свободы и права человека – взаимосвязанные возможности и способы проявления и регуляции достоинства. Их различие в следующем:

1) свободы менее ограничены нормами; их регуляторами чаще являются совесть, мораль, религия; права же означают более формализованную (внешнюю) регуляцию;

2) различия обнаруживаются через отношение «человек – государство»; свободы человека – область, в которую государство старается меньше вмешиваться, но создает гарантии свобод, защиту от вмешательства других лиц, закрепляя право на свободу («негативные права»);

3) права более тесно связаны с обязанностями и ответственностью, а соответственно их легче ограничивать, особенно в связи с профессиональными обязанностями (чиновников, военных, медиков, спасателей, журналистов), но при этом для оправдания ограничений применяют мораль (категорию «профессиональный долг»), вводя этические профессиональные кодексы;

4) свободы человека, как правило, имеют более частный характер; они чаще противоречат друг другу; трудно определить границы свобод (как говорили древние греки, «свобода одного человека кончается там, где начинается свобода другого»); люди по-разному понимают объем свободы, противопоставляют друг другу разные частные возможности и тем самым затрудняют правовое регулирование.

Каковы пределы ограничений государством свобод человека, например, свободы от вмешательства в частную жизнь? Государство, апеллируя к праву на безопасность, может нарушить неприкосновенность частной жизни (тайну переписки, телефонных разговоров, личных данных).

Свободы могут ограничиваться не только государством, но и самим обществом. Например, никто, в том числе церковь, конфессиональные сообщества, не вправе навязывать человеку религию. Но религиозные фундаменталисты распространяют принципы регулирования жизни своих праведников (святых) на всю область мирской жизни, оправдывая этим войны и терроризм. Такой религиозный режим стремятся установить талибы в Афганистане, радикальные исламисты в Ираке и Сирии. Воспрепятствовать этому означает сохранить пространство прав и свобод человека.

http://www.umo.msu.ru/russia_xxi_new/book/section0112..