Нас, собственно, интересует только «специальное доказательство» Горгия, в котором софист выдвигает свой парадоксальный тезис: ничего нет: ни сущего, ни не-сущего (т. е. буквально οὐδέν «ничто», «пустота», «нуль») (979a 18–24).

Рассмотрим поближе этот специальный аргумент: Если что-то, говорит Горгий, существует, то ему необходимо быть ни чем-то одним, ни чем-то многим, ни тем, кто/что не рожден (но), не тем, кто/что рожден (но). Но такое нечто и есть ничто. А поскольку ничто есть, то оно должно быть чем-то определённым, - или тем, или другим. Таким образом, несуществуют ни сущее, ни не-сущее.

Собственно, в данном высказывании Горгий использует аргумент от антиномии, который Аристотель называет τόπος ἐκ τῶν ἐναντίων (т.е. «топос противоположного», Rhet. 1397a7). Аргумент этот указывает на атрибутируемые антиномии сущего, при чём эти атрибутируемые свойства имманентны сущему, и не устраняемы ни законом запрещения противоречия, ни законом исключенного третьего. По Горгию аннигиляции антиномий противится сущее, умиротворяющее противоположности. По сути речь о логосе с его связкой «есть», соединяющей подлежащее со сказуемым. Впервые в греческой философии именно в «специальном доказательстве» Горгия «есть» как форма глагола «быть» выступает в значении «аз есмь», т.е. разума, которому вменено в обязанность урезонивать антиномии. 

Назад к Горгию-2.

Обнародовав трактат «О не-сущем, или О природе» (περὶ τοῦ μὴ ὄντος ἢ περὶ φύσεως), Горгий Леонтийский (ок. 480–380 до н.э.), чьи фрагменты дошли до нас в пересказе скептика Секста Эмпирика (Adv. Math. VII 65–87), - излишне полемический парафраз Анонима (De Melisso Xenophane Gorgia, V–VI) в качестве аутентичного источника мало пригоден, - удостоился восхищения у греков. Причина приязни к «платному учителю мудрости» отчасти связана с долгожительством софиста - Горгий не потерял рассудительности и в 109 лет (Аполлодор, 39), - но в большей степени современников озадачивала диалектика бытия и небытия, которую ученик Коракса и Тисия развивает в трактате. «В самом деле, - писал Исократ (10,3) - разве кто-нибудь мог бы превзойти Горгия, дерзнувшего говорить, что ничто из существующего не существует». Трактат, вероятно, стал ответом Горгия на сочинение Мелисса «О природе, или О том, что есть» [А. В. Лебедев. Горгий / Новая философская энциклопедия в 4-х томах. М.: Мысль, 2000—2001]. Как мыслитель, Горгий долго находился в тени. И настоящий интерес к нему возник в XX веке на подъёме релятивистской физики и многочисленных гипотез о параллельных Вселенных и квантовых мирах. В моду вошли парадоксы и апории. И хотя среди текстологов не было недостатка в звёздах первой величины (Diels 1900, 1960, 279–283, Ross 1913, Lloyd 1966, Cassin 1980, Barnes 1984, Mansfeld 1990, 245–249, Philosophy & Rhetoric 30.1 1997 с материалами «Круглого стола» «Translating Gorgias: New Versions of “On Not-Being”», где рассматривалась проблематика перевода и толкования сложных мест в MXG V–VI, Schiappa–Ganes–Davis–Gagarin–Poulakos 1997, А.В. Богомолов, С.Н. Кочеров 2014, М. Н. Вольф 2014, Р.Б.Галанин 2016), подлинный диалог с Горгием так и не был начат, и уж во всяком случае потребовал бы от исследователей: 1) отбросить доксы об агностицизме и нигилизме софиста; 2) побороть предвзятость, в силу которой Горгий - реплика раннегреческой (доплатоновской и доаристотелевской) онтологии и эпистемологии; 3) не упрощать Горгия, вычитывая «тёмные» места «Трактата» с помощью имеющихся наработок, - в первую очередь это касается методов дешифровки элеатовских рукописей, часто механически применяемых к трактату; 4) взглянуть на бытие/небытие, рассматриваемых Горгием в их субстантивном единстве, в свете негативной онтологии.
/
Именно такого диалога с Горгием не достаёт науке. Ведь идеи, выдвинутые в трактате «О не-сущем, или О природе», будь они по-иному истолкованы, направили бы философское развитие в совершенно иное русло – от сущего к не-сущему, от запрета Парменида мыслить Ничто к разработке такой фундаментальной онтологии, где бытие, небытие и потенциально-сущее мыслились бы в рамках единого объекта, единой универсалии, где антиномии уравновешиваются её внутренними законами. Увы, но адепты бытия купируют всякое упоминание о не-сущем, отводя небытию философические задворки. Подтверждение этому мы нашли у советского историка античной философии А.Н.Чанышева, автора «Трактата о небытии», в котором перекос в сторону «сущего» в генезисе европейской мысли назван непростительной ошибкой. [Трактат о небытии // «Вопросы философии» 1990. № 10].
/
Так о каких тезисах Горгия идёт речь: 1) ничего нет: ни сущего, ни не-сущего; 2) если что и «есть», то не познаваемо; 3) если и познаваемо, то не воспроизводимо в слове и не передаваемо другому.
/
В первом приближении это означает: а) не только не-сущее, но и сущее требуют удостоверения, а ссылки на чувственную достоверность (qualia), как на критерий истины, больше не принимаются в расчёт; б) в результате узрения λόγος обнаруживает антиномии, которые не удаётся устранить; в) ум не способен передать знание другому уму по той причине, что логосы – трубы разного диаметра, и знание, текущее в одном уме, не попадает в другой.
/
Нас, собственно, интересует только «специальное доказательство» Горгия, в котором софист выдвигает свой парадоксальный тезис: ничего нет: ни сущего, ни не-сущего (т. е. буквально οὐδέν «ничто», «пустота», «нуль») (979a 18–24).
/
Рассмотрим поближе этот специальный аргумент: Если что-то, говорит Горгий, существует, то ему необходимо быть ни чем-то одним, ни чем-то многим, ни тем, кто/что не рожден (но), не тем, кто/что рожден (но). Но такое нечто и есть ничто. А поскольку ничто есть, то оно должно быть чем-то определённым, - или тем, или другим. Таким образом, не существуют ни сущее, ни не-сущее.
/
Собственно, в данном высказывании Горгий использует аргумент от антиномии, который Аристотель называет τόπος ἐκ τῶν ἐναντίων (т.е. «топос противоположного», Rhet. 1397a7). Аргумент этот указывает на атрибутируемые антиномии сущего, при чём эти атрибутируемые свойства имманентны сущему, и не устраняемы ни законом запрещения противоречия, ни законом исключенного третьего. По Горгию аннигиляции антиномий противится сущее, умиротворяющее противоположности. Это сущее - λόγος с его связкой «есть», соединяющей подлежащее со сказуемым. Впервые в греческой философии именно в «специальном доказательстве» Горгия «есть» как форма глагола «быть» выступает в значении «аз есмь», т.е. разума, которому вменено в обязанность урезонивать антиномии.
/
Зная, что реконструировать логику «Трактат» (формализовать его содержание на структурные и содержательные [убеждающие] аргументы) лучше, чем Schiappa–Hoffman (1994), Migliori (1973) и М. Н. Вольф (2014), едва ли кому-то удастся, мы решили сосредоточиться на интуитивном прочтении пересказа Секста. Горгий ярок, сумбурен, и видеть его на кончике пера аналитика-систематика также противоестественно, как собирать гербарий из сорных трав. Думая в подобном ключе, составители философского словаря до недавнего времени отказывали софисту в месте на его страницах, что несправедливо. Горгий философ. И, как подлинный диалектик, волнует читателя дерзостью мысли, любовью к парадоксам и избыточностью «тёмных мест», что роднит его с Гераклитом.
/
Но прежде, чем дать слово Сексту, воспроизведём реконструкцию «специального доказательства» М. Н. Вольф / ΣΧΟΛΗ Vol. 8. 2 (2014)
/
«Задача доказательства – показать, что как сущее, так и не-сущее не-существуют (979a 25–33).
/
1. Допущение (посылка):
/
а. дозволительно сказать, что «не-сущее есть определённое не-сущее».
/
b. раз не-сущее каким-то образом все-таки есть, то не-сущее нисколько не менее сущее, чем само сущее.
/
2. Доказательство: если не-сущее есть не-сущее, и сущее есть сущее, тогда первое в той же мере и ничуть не менее существующее, чем второе. И то, и другое существует, и нет достаточного основания им не существовать.
/
3. Следствие I: аргумент от противоположения (τὸ ἀντικείμενον):
/
Сущее и не-сущее – противоположности. Значит, если не-сущее существует (что доказали выше через οὐ μᾶλλον и «софистическое» смешение копулятивной и экзистенциальной семантик), тогда сущее не-существует на основании аргумента τὸ ἀντικείμενον (противоположения). Но только если они не тождественны.
/
4. Следствие II: аргумент от тождества:
/
Сущее и не-сущее – одно и то же (то же самое). Значит, если не-сущее не существует, тогда и сущее не-существует (т. е. раз они тождественны, то и предикаты их будут идентичными).
/
5. Вывод:
/
И сущее, и не-сущее не существуют».
/
Ясно, что, исследуемую в трактате бинарную оппозицию бытия/небытия в строгом смысле нельзя отнести ни к контрарным отношениям (лат. contrarius - противоположный), ни - к контрадикторным (лат. Contradictories - противоречащий). Если в первом случае два контрарные суждения (жизнь и смерть, добро и зло, тождественное и иное, единое и многое и т.п.) не могут быть оба истинными, но могут быть оба ложными, то во втором случае, вступает в силу закон противоречия и принцип исключенного третьего, в результате чего только одно контрадикторное суждение оказывается истинным; из истинности одного следует ложность другого и наоборот. В трактате же Горгия и бытие и небытие не только противоположны, но и со-положны как элементы целого, что предполагает не аннигиляцию, а симбиоз антиномий в логосе.

• Коллеги! Вызываю Вас на философическую "тёрку"))) Уверен, что Вы не оставите камня на камне от моего трактата. Но кто поднимет перчатку первым, может быть Вы, Пермский, 77, Boldachev, fidel, kto, mosk_on, PRAV, VIK-Lug, Vladimirphizik, Андреев, Виталий Андрияш, Вернер, Ветров, Горгипп, Сергей Борчиков, Дилетант, Корнак7, совок, Софокл, Толя, Царёв,  mp_gratchev, Виктор, Володин, Абраам, Николай Кофырин, Andrei Khanov, Skachok, esprit, Andrei  Khanov, Ren, Latifa,_Schwalbe, alaleti, Евгений Силаев, salete, jura12, Пенсионер, К.Б.Н., Дмитрий Бояркин, Владимир К, Отто, Пырин, Vadim Sakovich, Victor_, Аkcial,  Павел, Эрц, Latifa_,Schwalbe?

     В любом случае, друзья, милости прошу в тему Как выделить ДНК бытия/ничто́ из опосредующих их сущего/не-сущего? https://clck.ru/SRvvD