Попытки выявить базовые структуры общественного сознания современной российской элиты приводят к интересному, но неутешительному результату.  Похоже, что центральным символом их мира, во многом определяющим социальный срез их мировоззрения, является «параша».  Действительно, «место у параши» является анти-центром данной тусовки.  Направление к «параше» задается термином «лох».  Уйти от «параши» как можно дальше – стержень всей их жизненной мотивации.  Ядром всех личностных конфликтов является выяснение факта, кто из спорящих ближе к «параше», кто их них бОльший лох.

Интересно, что понятие «лох» не имеет антонима.  То есть в этом мире нет положительного направления.  Жизненный успех определяется только отрицательным направлением.  Главное, оказаться как можно дальше от «параши», причем даже в географическом плане.  Наиболее ценимым жизненным результатом является особняк в Лондоне, и/или вилла в Марбелье. Однако, символично и то, что сверкающие вершины Куршавеля, или лазурные берега Антиба могут вдруг оказаться парашей города Лиона.  Мир «параши» цепко держит своих избранников, и не отпускает их далеко.

Такая «цепкость» данного мира – еще один интересный факт.  Похоже, что для человека, вошедшего туда, уже нет пути обратно.  Этакий странный аттрактор, втягивающий жизненные тректории оказавшихся поблизости людей.

Исторически такой «парашецентризм» вполне понятен.  Крах государственности в начале 90-х позволил повылазавшим из всех щелей уголовникам внедрить свою суб-культуру в качестве базовой для культуры нашей элиты.  И что удивительно, со временем не произошло самоочистки – уголовный слэнг все еще является значимым в структуре языка этих людей.  Я уж не говорю о доминирующих образах и символах захватившей практически все площадки культуры.  О всех этих «улицах разбитых фонарей», «братьях», и прочих «жмурках».

Казалось бы, какое нам дело.  Ну живут они в мире «параши», ну и Бог с ними.  Однако, здесь есть нюанс.  Нюанс в том, что это не маргиналы, составляющие население уголовного мира.  Это наша элита, которая избрав мир «параши» сбросила с себя бремя ответственности за общество.  Традиционная российская измена элиты случилась очередной раз, изобретя для этого своего действа такую новую интересную форму.

Очаровало у {Lj user morky}: "считающий себя высокостатусным съест дерьмо, лишь бы не дать подняться низкостатусному" (найдено здесь) - еще одно наблюдение, подтверждающее «парашецентризм» нашей элиты.

Действительно, отсутствие положительных целей приводит к значимости того, что творится у такого деятеля за плечами.  Для субъективного осознания своего положения по отношению к «параше» становится важным общее количество народа в пространстве между ним и «парашей», и относительное распределение людей в этом пространстве.  Поэтому каждый, кто улучшает свое относительное положение по отношению к «параше», смещает распределение игроков на поле, ухудшая относительное положение деятеля, со всеми проистекающими отсюда последствиями.

При наличии же у человека положительной цели ему становится все равно, что там у него творится далеко сзади.  Сзади для него может оказаться интересным лишь ближнее к нему поле, главным образом те игроки, которые могут его обойти.  Основное же внимание человека концентрируется на пространстве перед собой, и на том, как далеко он продвинулся вперед.

Таким образом, без доминирования положительных целей у элиты общества организация процесса изменений через игры с положительной суммой становится невозможной, ибо элита воспринимает любые игры лишь как игры с нулевым (или даже отрицательным) результатом.

С другой стороны, такой «парашецентризм» мира российской элиты позволяет по другому оценить феномен роста дискурса Руси. Недаром наиболее чуткие интеллектуалы почувствовали нарождение дракончика.  И дракончик является таковым не из-за своей куцей и утопической программы отделения.  Ну не для того паханы гламура брали и держат этот мир, чтобы позволить народу уйти.  Ежели все слиняют – над кем же тогда издеваться-то?  Это существо может стать драконом из-за потенциала своего отрицания, которое логически замыкает ассоциативный ряд образов мира «параши»:  Москва – Труба – Водоканал – Дерьмо.  Возникает гандистский по своей сущности дискурс, который окрепнув, вполне может дать бой миру «параши» в символическом пространстве:  «Да заберите вы свою нефть и свои доллары.  Возьмите в свои ЛондОны эту вашу Москву, вместе с ее трубопроводами, газом и гламуром.  Ну не нужны вам оставшиеся 120 млн. жителей страны.  Что вам нас гнобить, брать грех на душу.  Забирайте Трубу, и дайте нам жить без вас, по человечески...»  Очень просто все получается.  И мощно.

Неожиданно появляется положительное измерение, карежащее аттрактор гламура.  Это измерение резонирует со всем хорошим, что еще осталось в наших людях: с новогодней елкой и Дедом Морозом, с утонченной красотой церквушки Покрова на Нерли, с голубыми минаретами мечети «Кул Шариф» в Казани, и кто знает, может быть даже с рубиновыми звездами Кремля.  Короче, со всем тем,  во что могут трансформироваться счастливые мордашки наших детей.

И в этом символическом сражении каждому предстоит ответить на экзистенциальный вопрос:  «Кто я?  Дерьмо ли из Трубы?  Или русский/русская?».