"предполагаемый зритель классического кино—всегда мужчина, а женщина, напротив, всегда объект, на который смотрят" - в искусстве нет "объекта" вообще, объект бывает только наяву и в сексе, а образ находящийся в искусстве реализует у зрителя объект сопротивления. Искусство наполняет зрителя образами, а "зритель" - это бесполое Тела индивида стремящееся к реализации объекта сопротивления, который не имеет конкретной половой ориентации у биопола. Если брать отличие мужского "зрителя" от женского, то сущностного отличия нет, и эротический "образ" у мужчины к половому объекту также отношения не имеет. Индивид складывается под воздействием полового объекта, а "образ" существует для объекта сопротивления бесполого Тела если только, и в этом его назначение, как и сущность, а если любое искусство играет совершенно одинаковую роль, и для всех, тогда и общезначимого "смысла" в искусстве не бывает. Невозможно приписать искусству нечто общезначимое, если оно служит только индивиду, частным "образом". Потому любая идеология и поддерживает искусство, как "уносящее" индивида в частное построение образа, идеологии важно дать также и общее направление на толпу, которую надо ещё увлечь "образом" в никуда.

сексуальная подоплека взаимоотношений зрителя и персонажа (в кино) была систематически проанализирована Лорой Малви в классической статье «Визуальное удовольствие и нарративный кинематограф». Для Малви предполагаемый зритель классического кино—всегда мужчина, а женщина, напротив, всегда объект, на который смотрят. Согласно Малви, это распределение ролей пронизывает все уровни организации 
классического фильма, начиная от расположения камеры и построения мизансцены и заканчивая сюжетом. В классическом нарративном кино зритель идентифицируется с активным главным героем, который преследует героиню и в финале овладевает ею. Зритель в этом случае также овладевает героиней «посредством» главного героя—этот механизм Малви называет садистическим вуайеризмом. Существует, однако, и другой механизм организации зрительского желания, особенно наглядно проявляющийся в музыкальных номерах мюзиклов. Малви называет его фетишистской скопофилией. Классический нарратив движет стремление к завоеванию объекта желания, но в музыкальных сценах, в которых нарративное движение останавливается, «эротический инстинкт сосредоточен на самом взгляде». Стремление к преодолению дистанции исчезает, а объект фетишизируется и идеализируется. Вслед за Фрейдом Малви понимает фетиш как защиту от страха кастрации: гламурная певица у нее наделяется фантазматическим фаллосом, что проявляется и в изобилующем типичными фетишистскими элементами наряде, и в ауре власти и самодостаточности. Если в случае садистического вуайеризма взаимоотношения зрителя с героиней опосредованы активным героем, то в случае фетишистской скопофилии между зрителем и героиней возникает непосредственный контакт, а герой либо вообще исчезает из поля зрения, либо сам занимает позицию зрителя.
https://vk.com/doc8690324_493100967?hash=36af6c60f8bc.. Зеркало желания