бесформенность и есть признак права, потому что правовое относится к единому Тела индивида, а значит свобода это не право, а его условие, Эвола всё переворачивает, если свободу делает зависимой от права. Равенства в праве действительно не существует, но его и не желают, а к нему только стремятся, и какой из этого вывод тогда делать, закопать это стремление, что большая глупость, чем узнать к чему оно индивиду. Найдите такого кто желает равенства в праве, не найдёте, и причина этому проста, он не знает что это такое, но тогда почему он стремится если не знает, и именно этот вопрос важен, а потому что право бесформенно. "«Равенство возможно только между равными, то есть теми, кто объективно стоит на одном уровне, в равной степени является «личностью»" - личность никакого отношения к праву не имеет, действует индивид, но верно что "Равенство возможно только между равными", где и подразумевается гарантия, что не право, а общественный договор, в России и не только, нет этого договора, и поэтому имеем хаос либерал-фашизма. "«Равенство исключает свободу; равенство не оставляет места для чистой свободы" - идиот Эвола видимо никогда не читал Эпиктета, иначе он хотя бы мог воображением увидеть и почувствовать что такое свобода. Свобода внутреннее состояние единого Тела, а значит никакого отношения к равенству в социуме не имеет. "если «многие» равны, равны во всем, то они не могут быть «многими», но лишь одним" - Эвола и сводит тут единое Тела к бесполому, если утверждает что невозможно равенство в чём-то одном, а только во всём. "«многие» не только не могут быть равными, но и не должны быть таковыми, а неравенство истинно фактически лишь поскольку истинно по праву, реально лишь постольку, поскольку необходимо" - Эвола здесь утверждает якобы «многие» и не могут быть равными, что недомыслие, толпа и есть равенство многих. "идеология равенства тщится представить как «справедливость», является самой настоящей несправедливостью" - равенство в социуме и идеология никак не связаны, одно относится к праву, а другое к его обоснованию только, а как право объясняют и обосновывают, и есть слабое место нашей цивилизации.

Из диалога:
- Эвола - романтик. Потому и путает личность и индивидуальность, право и свободу. "Свобода внутреннее состояние единого Тела, а значит никакого отношения к равенству в социуме не имеет".
- да, свободу сейчас понимают как внешнюю, но такой свободы нет и быть не может, которую имеет ввиду либерализм, откуда и возникла идея управления внешними свободами, политэкономия, как безликий закон.
- Свобода как точное свидетельство своей самобытной природы. Никак не внешнее - выбор, независимость...
- интересная мысль, выбору придавать исключительно внешнее значение, а значит выбирая, нарушаем прежнюю свободу, имеющуюся. Видимо поэтому выбираем прежних дураков, не рискуем получить новых.

«Желание равенства равнозначно желанию бесформенного».
«Равенство возможно только между равными, то есть теми, кто объективно стоит на одном уровне, в равной степени является «личностью». Их свобода, их право — но также и их ответственность — не могут быть равными свободе, праву и ответственности тех, кто стоит на другой ступени, более высокой или более низкой.» 
«Неравенство людей — это настолько очевидная вещь, что не хочется тратить слова на ее доказательство: для того, чтобы понять это, надо лишь раскрыть глаза.»
«Равенство исключает свободу; равенство не оставляет места для чистой свободы, при нем может существовать лишь множество отдельных свобод, прирученных, механизированных и взаимно ограничивающих друг друга.» 
«Принцип «основополагающего равенства всех существ, кого можно причислить к человекоподобным», свойственен и демократии. Все это чистой воды словоблудие. Речь идет не о «благородном идеале», но об идее, которая в буквальном смысле представляет собой логическую нелепость и, будучи принята в качестве цели, ведет исключительно к упадку и вырождению. 
Прежде всего, понятие «многих» – многообразия особей – логически противоречит понятию «многих равных существ». Это онтологически вытекает прежде всего из «принципа неразличимых», согласно которому «одно существо, абсолютно во всем тождественное другому, является тем же самым существом». Таким образом, в идее «многих» заложена идея основополагающего различия: если «многие» равны, равны во всем, то они не могут быть «.многими-», но лишь одним. Стремление к равенству «многих» несет в себе противоречие в понятиях, если только это не относится к множеству неодушевленных предметов серийного производства. Во-вторых, уже с точки зрения деонтологии то же самое вытекает из «принципа достаточного основания», который звучит следующим образом: «Для любой вещи должно существовать основание, благодаря которому она является именно этой вещью, а не какой-либо другой». Следовательно, существо, во всем тождественное другому, лишено «достаточного основания»: это лишь бессмысленный дубликат. 
Таким образом, с обеих точек зрения вытекает логический вывод, что «многие» не только не могут быть равными, но и не должны быть таковыми, а неравенство истинно фактически лишь поскольку истинно по праву, реально лишь постольку, поскольку необходимо. С более возвышенной точки зрения, отбросив всякую гуманистическую и демократическую риторику, можно сказать: то, что идеология равенства тщится представить как «справедливость», является самой настоящей несправедливостью. Это признавали еще Цицерон и Аристотель.»
«Всякая идеология равенства служит точным показателем уровня вырождения общества или «позывными» сил, стремящихся привести мир к вырождению.»
«Вряд ли стоит говорить, что «бессмертный принцип» равенства является полной бессмыслицей.»
Юлиус Эвола