Сергей Васильевич Минеев. Метафизика эфемеронного усмотрения бытия (гл. 9-17)

Часть 1 Любое и всё
Информация
Год написания: 
2020
Проза.ру
Систематизация и связи
Онтология

ЛЮБОЕ   И   ВСЁ.   Идеалистическая интерпретация  (в сокращении)

………………………………………………… (продолжение)

ГЛАВА 9.  НЕПОЛНОТА  МАТРИЦЫ  КАК  СТРУКТУРА   ЭФЕМЕРОННОЙ         
                  ПРОЦЕССУАЛЬНОСТИ  И  ЕЁ  ИЗБЫТОЧНОСТЬ (ПЕСТРОТА  БЫТИЯ)

          Неполнота в этой системе дуальности  (а она структурно  полагаема, раз полагаемы «части» сборки системы, пусть и не существующие, формально-логические  части, ибо их определенность  касается ничто) и представляет собой зачаток бытия, тот самый зачаток на уровне развития соответствующем абсолютной\идеальной точке, из которого, по онтическим\ментальным соображениям,  продуцируется миры онтического\конкретного бытия (в том числе и нашего), обладающие, я бы сказал,  максимально-известной степенью неполноты относительно Абсолюта ничто. Они имеют элементивную базу иллюзорности такой мощности, что способны поддержать\обеспечить явленность в бесчувственных тканях своих чувствующего «стороннего наблюдателя» (т.е. удостоверить себя как бытиё «когито»), утвердить\противопоставить\отличить себя как нечто соседствующее\равное в реальности сплоЖного Абсолюта (претензии «когито»). (Стоит ли повторять, что и «база» эта предустановленна, т.е., и неизбежны\фатальны все варианты\наборы опосредуемых ею феноменов).

       И свою материальность, и свою субъективность, как обыденную «жизнь»,  тем не менее, дуальность, будучи абсолютно мертвой и ничтойной (как  всегда и вечно диссипированная целостность «начала и конца»), тем не менее,  показывает в полную объективированную силу в привычном нам онтическом лице, покажет как этап, как «процесс предустановленного разворачивания», набрав достаточную для такого рода муляжированности элементивность ((количественный «вес»\«количественную силу» своих элементов, суть которых состоит не в онтических количестве и качестве, а исключительно и только  в «различАнии», в несовместимости\эмерджентности (да и то, в чисто внешнем, придуманном извне различАнии) во взаимной эксклюзивности (разница ролевого участия, мнимость\вторичность сценического действа, которые могут явится только извне, т.е. от читающего, зрящего, из «некого зрительского зала»), взаимность которой онтически гасится в «передразнивании», онтологически – в неопределенности равенства первичной абсолютной дуальности абсолютной точки и  абсолютно бесконечного ничто вариантов «всего»,  в корректуре понимания целостных порядков)). 

        «РазличАние» (исчерпывающий индикатор бытийности), по сути, это та же, это сама же дуальность, безудержно предустановленно реплицирующаяся (унавоживая почву скорее элементИвным\эмерджентным  порядкам, нежели связанным с ними элементАрным\количественным) в онтологическом смысловом пространстве  в бесцельно\невольно создаваемые ею же, уже онтические  (количественно-качественные) пространства – лоно\предвестник осуществления рисунка реальности действа сцены «когито». Реплицируется, питаясь совокупной предустановленностью\возможностями содержащей различАние матрицы.

          И, чем определеннее\онтичнее\конкретнее объектура матрицы, тем муляжированнее списки её миров ((сравним, например, элементивный потенциал песчинок  кучи песка и её же атомную элементивность , сравним максимально муляжированную конкретику атомной вселенной в перспективе абсолютности\неделимости её атомов,  где нет места физике атомных бомб, термоядерному Солнцу и АЭС,  и, рядовую  в линейке муляжированности, нашу, кванто-механическую вселенную)). 
        Причем значения дуальности сохраняются (есть константа) в каждом моменте\точке репликационного разворачивания, как исходные и неизменные, ибо отражают одну из бесчисленных возможностей вариаций потенциала избыточности идеальной точки, из ничтойного тела которой, в свою очередь,  состоят все уровни пространств и множеств онтической\конкретной реальности. 
           Это структура невольности, структура принуждения\обреченности  к саморазворачиванию и составляет то, надлежит тому, что кроется в таких мирских, объективированных дефинициях\абстракциях, как сила, импульс, энергии и т.п. Важно опять отметить, что структура эта есть чистая предустановленность провоцируемая принадлежностью к той или иной матричной суперпозиции, т.е. в силу этого  в карикатурном и муляжированном, но вполне понятном виде, может быть непосредственно прослежена любым человеком как муляжированный предметный\событийный факт в любом феномене актуального мира бытия, например в структурном месиве обыденной  кучи песка, в эфирном пространстве и т.п. 

          Однако, в силу чисто идеалистического момента, в силу отталкивания\неидентичности своих понятий\ярлыков, эти элементы дуальности и (№1) и (№2), отражают момент извне навязанного эксклюзива и разницы\различАния,  из-за которых,  принципиально иллюзивно, невозможен акт их (неразделенно-единых!, ибо дуальность есть минимально-избыточный, мнимый конфигуратив идеальной точки) слияния  (а это зачаток конкретного\однозначного, «дно онтической ямы», в котором сознание «осознающее смыслы» и его «ближайшее» есть обусловленная\бытийная разница.  Ведь нам, онтическим и конкретным,  понятны смыслы различного отсутствия в проекции на мир своей  актуальности. «Нет стакана» и «нет ножа» имеют, могут иметь  различАющийся резон отраженный в бытийном фокусе значимой актуальной ситуации, хотя оба эти «нет» в сущности своей среды, в Абсолюте, сущностно же сливаются) они предустановленно как бы  обнаруживают ((по «настоящему\бытологически» обнаруживает\видит\назначает устоявшийся независимый наблюдатель, зритель.  «Как бы» -  пока компонентуальный объект есть «не обладающая зримостью, неживая предметура», пока зачаток, предустановленно и неизбежно не пойдет в процессуальный рост до состоятельности сознания)\(определяют собой))  некое третье, сгенерированное только\исключительно их предустановленностью объединяющее-разъединяющее пространство (тоже эфемерон\мнимость наблюдателя), которое внутренне им (что первому, что второму компоненту), избыточно (т.к. полностью, демиургически назначаются роли из пределов некого «извне».).
        (( Роль\повод\фундамент\основу этого «извне» играет конечно же матрица, в которой предустановлены все вариации распределения ролей, что опять таки выливается в спонтанную наличность\осуществленность, условно говоря, стороннего, независимого наблюдателя), но имеет одинаковый с ними порядок связи\связности в общей матрице (с общей матрицей))…

        Резонный вопрос недопонявшего момент читателя – на каком основании автором постоянно привносится, как довод,  фигуратив наблюдателя в систему своих схоластических грез (неважен сейчас спор -, отстраненного или демиургического), фигура его ведь всякий раз тоже должна иметь свой родной кров... 
         Да всё оттуда же, скажу;  извлекается – из обозначенного мертворечия ничтойной структуры возлежания дуальности, которая,  будучи всегда полностью пассивной, предустановленно имеет в теле своей матрицы (неважно сейчас речь идет о куче песка или об Абсолюте ничто. Эфемеронная  механерика метафизически едина!, и объединена совершенно произвольной «привязкой»)  планы\горизонты  онтологического «развития» (примитивизированно обозначенные\расписанные здесь\ниже, как элементивное «дробление», «внутренний взрыв», обретение достаточной элементивной базы, - базы достаточной для поддержания духа наблюдателя в понятной нам, читатель, определенности – мы с вами, смертные-неабсолютные, сами этому образцы, и, т.п.). 
        Сознанию, пребывающему в зрелом\многоплановом бытии количеств и качеств, весьма трудно распознать в нем, в его оглушающей и ослепляющей пестроте целостность дуальности, да ещё приведенную к идеальной точке ничто.

         Полнота матрицы всегда (фактологически) полагает порядки диссипации\измельчания (как исчерпывающую совокупность своей неполноты), соответствующие истребованному квази-развитию, и этой предустановленности.     Т.е. полнота матрицы, безусловно,  содержит в определенных своих ракурсах\муляжах, в серединных\конечных  итогах  собственной  неполноты (т.е. эфемеронным образом) и отпечатки объективационного мертворечия предметивов  и,  наблюдателя\фантазера\автора с его «физическим миром » и, его  историю уровня соответствующую  человеческому «когито»; безусловно содержит, если элементивная база для такой реальности является достаточной, т.е. если она сравнима с реперной, эталонной реальностью, которую мы воспринимаем как совокупный мир собственного бытия. – Вот кратко и, в который раз, об обосновании норматива стороннего наблюдателя.

         Более того, с актуальной\бытийной точки зрения, т.е. с позиции незаконченности жизни\судьбы, все элементы (дискреты всех его  физических точек), составляющие неопределенность лица матрицы, источают, таким образом, кроме великого множества прочего, ту же самую дуальность. Это широкая тематика включаящая смыслы и определенности живого и зомби\зимбе, границы живого в живом, и…, рановато о том, чему посвящено уже несколько пространных черновых томов, говорить подробно сейчас.  
 
      … Акт такого различАния и трансцендентен и элементивен, ибо принадлежит целиком и полностью внешнему стороннему наблюдателю, его мысли (материи, позиционирующей себя, якобы волевым\свободным актом,  как бы не от мира сего), или, что тоже самое, его «когито»,   составляя судьбу этого наблюдателя, его субъективность, его темпоральность, т.е. и явную преходящесть, составляют таинство бытия, эксклюзив этого наблюдателя. 
         Таким образом, глубиннейшая сущность трансценденции заключается в придумывании сознанием не только  самого себя на фоне придуманного им мира, но и в придумывании самой этой трансценденции, и  заключается в обналичивании (в рамках временнОй процедуры, в рамках её вербальности\речи и текстов\языков) общей природы Абсолюта ничто как изначальной природы «всего», всякого отсутствия, т.е. всячески обустроенной конкретики ((по большому счету вариантов конкретики онтичности, их безмерного множества, включающего, в т.ч.,  и наш мир «усредненного» как мнение, «когито»)) неполноты Абсолюта, которая, неполнота эта, в рамках свободы своей целостности, всегда полагается конкретной\единичной\эксклюзивной.  
       Акт этот определяет момент\виртуальность  дуальности, как обратная проекция надлежания дуальности  бытия субъекта наблюдателя в символизме завершенности процесса.

       В  доминантном значении этой наметки видно то,  что каждый из этой «тройни» есть эфемерон, есть ничтойность, есть нематериальное мнение,  т.е.,  они основаны в матрице однотипной элементивности,  как предустановленные, а раз они есть ничто, то, следовательно, и матрица их вывода тоже и только ничто (конечный пункт и крушение и эфемеронного надлежания, перехода его в полную, абсолютную неопределенность Абсолютного отсутствия), составом своей элементивности,  следующая принципам суперпозиции на всей своей, полагаю,  абсолютно-бесконечной протяженности\распространенности.
       Именно так рецедивирует\осуществляется метафизический принцип\проект пространства, как проект лишнего\избыточного\обособленного элемента двурогой дуальности  (и как его припоздненный\серединный, причинно-следственный этап – материальное, физическое пространство, а так же  актуальная перцепция времени) и его верховное свойство,  исполненное в онтически противоречивой\дуальной\осциллирующей  парадигме-трансценденции  «объединяя-разделяй». 
        ((Бытологическая, онтическая, противоречивая в силу своего бытия, дуальность («ду-ал», минимальная дефиниция избыточности идеальной точки), онтологически, таким образом, представляется ничтойным «три-алом», представляется неполнотой Абсолюта (ничто\отсутствия)).

ГЛАВА  10.  МЕТАФИЗИКА  ОНТИЧЕСКОГО  РАЗВИТИЯ   (ФИЗИКА  МНИМОСТИ)

        Итак, эфемеронно, предустановлен этим двум ничтойным компонентам дуальности горизонт третьего участника (в лице их общего неизбежно предустановленного пространства\отношения), по поводу чего, в частности, можно говорить и о немедленном, («взрывном», если хотите)  «возникновении избыточных смыслов (то бишь агрегации некой элементивной базы  вещей\объектов\предметов).   СРАЗУ  всех возможных новых компонентов\(частно-значимых отношений)» в виде \(говорить как о…) диссипации\дробления(-и) этого пространства широкого понимания (т.е.  компонента №3) на несводимые\избыточные к единой его целостности  отношения между компонентами за номерами (1) и (2), так сказать (1-3а) -№4, (2-3б) -№5, которое сводится и фактически, и формально, к некому «расширению» этого пространства\возможностей  широчайшего понимания,  ведь элементивность\избыточность\пестрота его безудержно разрастается только в ограниченности\рамках ничтойных исходных элементивов  №1 и  №2  ((зародыш\зачаток дуальности, который не то что бы растет, но неудержимо СИСТЕМНО «дробится» разрастаясь\ширясь\повторяясь таким образом «ВНУТРИ  СЕБЯ»! 
        Разумеется, это сугубо мнимое дробление, ибо идеальная точка, как состоявшееся (как состоятельность) бесконечное пространство свободы мнимых возможностей, не может дробиться, не может чего-либо в нем дополнить и преумножить,  но именно этой мнимостью и исполнено\дышит столь известная и перцептуально понятная нам в пестроту-устремленная данность бытия, понятая научной космологией и физическим образом, как Большой взрыв в перспективе его физического развития)). Физические расчеты количеств, систематически не касаются полных подсчетов элементивной пестроты пространства возможностей различАния. 

        Важно отметить, что именно здесь возникает\фиксируется понимание онтической дефиниции процесса\изменения\движения\развития, как некой, в каждом своём конкретном исполнении, избыточности, взаимного надлежания  совокупного ряда «раскадровки» эфемеронов той или иной матрицы, абсолютно индифферентных друг для друга равнозначных монад. При этом и сама любая избыточность этого ряда тоже является таким же эфемероном. 
        Движения и изменения любой бытологической инстанции полностью ЗАМЕЩАЮТСЯ соответствующими структурами укорененными в сплаве рассматриваемой матрицы. И в этой подмене нет ничего настораживающего – так, по эмпирическому факту, жизненная\бытологическая процессия во всей сопокупности физики её трепыханий и переживаний, вмиг превращается в итоге, в бифуркации её целостности\завершенности,  в чистую\неизменную\вечную структуру\рисунок судьбы.

        Совокупная полнота элементов такой системы и означена термином «элементивность», который имеет весьма малое значение в актуальном бытии (повод для количественного подсчета свободных\абсурдных агрегаций состоящих из чувств, снов, цвета, звуков, килограммов и т.п., т.е. примеры «различания\ пространства различания» в чистом виде, в эмпирической практике весьма сложно найти). Такая систематизация определена только мороком онтологической  неопределенности в формате «всё». Как элементивные,  элементы\ структуры, например галактики и атома\табуретки, онтологически  совершенно «равновесны».   

 

          Так же не надо забывать, что этим «внутри себя», беременны просторы любого пространства широкого понимания, беременны в любой точке, элементарном пункте которого, онтологически предустановленного  в качестве одной из бесчисленных идеальных его точек (основа онтического «передразнивания», онтической количественной базы, возможностей презентованной реальности). 
         Дробление точнее охарактеризовать, как эфемеронное над-растание, эфемеронный ливень пестроты\элементивности\несводимости\нередуцируемости, ибо кондиции ментально обустроенной геометрии\физического пространства на «изначальном» отрезке элементивности просто нет (и лишь  когда эта молниеносная диссипация\распад «выстроится» в  тотальность пространства и времени, как событийность состоящая из дискретных точек и мгновений, -   различание\дуальность королём войдет и в этот  «прекраснейший из миров» в виде неискоренимого и вездесущего противоречия, нестыковок и «вечных вопросов»). Поэтому так легко и выверенно можно рассуждать о том, каким образом  онтические пределы бытия  заражены онтологическим основанием. ((Маленькая ремарка: несводимость\парадокс – это сугубо онтическое\актуально\бытийное отношение, свидетельство некой дуальности, некого проекта «соседства». Абсолютное структурно-вариабельной отношение полностью и без остатка нивелирует эту проблему\противоречие под себя.)). 
 
        Итак, компоненты дуальности, взятые нами по ментальной привычке как исходные (№\№ 1,2), есть такая же избыточность (ибо её бытиё  инспирировано только в мнении своего наблюдателя) для их общего элементивного им  пространства - №3. ((Избыточность представляет собой то, или иное отражение\выражение бытийности, но, бытийность, в данном тексте,  представлена через конкретное, т.е. сама по себе в корне своём (вместе со своим наблюдателем) является суперпозиционной неполнотой Абсолюта, а так же неопределенностью в лице той, или иной эфемероновой целостности.)).    
          Никто и ни в ком из этой троицы не нуждается друг в друге, ибо избыточны\скрыты, не знают, не подозревают ничего друг о друге, ибо есть ничто,  и, естественно в логике эфемерономонизма,  такого рода генеральная диссипация распространяется (как надлежащая онтической свое среде онтология)  на весь  последующий ряд ничтойной мировой компонентуры, будь они, эти миры, хоть трижды онтические,  актуальные и темпорально процветающие в рамках привязанных к ним реальностей уже «физических» пространств.  

       Навязанное (чисто как структура!) наблюдателем обобщающее пространство компонентов дуальности исполняющее роль зачатка неких «последствий»- зримости, взаимообнаружения, темпорального, т.е. не мгновенного взаимослияния, бытия в составе некой среды различАния, на этом этапе, в силу минимальной элементивности этого мирка, максимально примитивно\пусто, т.е. максимально приближено к ничто,  к точке, к мгновению во всех своих мертвых элементах и состояниях\событиях. 
        С онтической позиции,  это «первый» шажек идеалистической\субъективной среды  по вектору иллюзии конкретики бытия,  предвзятый\предустановленный шажек\ракурс неполноты ничто, как мертворожденный зачаток\(минимальная дефиниция) некого псевдобытия, в суперпозиционных ветвях которого поселится, можно будет разглядеть силами и энергетикой его же созданий, разглядеть рано или поздно,  и всю легковесность\иллюзорность тяжелой\многопудовой бренности\многозначности нашего мира. 
         Но, этот мертворожденный, чисто структурный (т.е.  обездвиженный)  «первенец» будет неизменно путаться и постоянно негласно встречатся под ногами нашей повседневности, существовать имманентной истиной в каждом  миге её конкретности от начала и до скончания цвета этой повседневности.

        Так, формально, перед нами  зрителями, из актуального онтического зала, появляются\объявляются в среде сцены «их» (а по существу общей с нами) матрицы, эфемеронно-исполненные ничтойные участники дуальности за  номерами 4 и 5  (наши с вами предки,  «пра-триллиард»-бабушки и -дедушки), которые в означенной исторически-накопительной процессии\прогрессии неизбежной\неустранимой избыточности, в свою очередь столь же эфемеронным образом, предустановленно и неизбежно «размножаются» в качестве всё новых отношений до пределов безобразия, полагаю, мира «нашего когито»  , а потом и куда-то далее, питаясь исключительно суперпозиционными резервами собственной матрицы (а они, эти резервы, если речь идет об Абсолюте, абсолютно бесконечны!), «приращиваемую»  элементивность  и специфическую энергетику предустановленности  которой и выражают\составляют.
          Потому-то эти запредельные миры (как  и наш мир), прежде всего требуют не бытийной характеристики, но элементивной в подразумевании пестроты (а не в узости «количества», например, атомов\точек). ((Всё «иное» не стоит назвать в полном смысле этого слова  «мирами», но только онтологически равнополагаемым.)).

        Самое удивительное, и,  вместе с тем понятное к данному моменту, во всём  этом то, что за элементивной  предвзятой простотой списка, в конечном итоге сокрыто содержание\потенция наиглубиннейшей природы и, собственно,  их стороннего наблюдателя вместе с его рефлекторным постижением ситуации собственного бытия из отстраненной самоиллюзии зрительного зала, сокрыта актуализация этой потенции, как бытие «когито» рассмотренное в перспективе точечной\моментной диссипации, ибо всё (и любой муляж\подлинник) в конечном итоге  состоит из идеальных точек\моментов любого онтического множества.

       … Онтически,  это знакомое нам,  перцептуально понятое физическое пространство, каждая бесчисленная точка которого (и «пустого», и включающего\(занятого) предметы и сущности) содержит такого рода геометризованную (или математическую, в координатах теоремы Гёделя ) дуальность ((как возможность её эфемеронной привязки – важная онтологическая компонента предустановленности онтического исполнения судьбы\зрелища наблюдателя\демиурга\субъекта. Как пространство возможностей разворачивания привязки, трансцендентальных резервов мысли и практической деятельности субъекта)).  
        Онтологически же, дуальность есть ничтойная  (это не сознание и не материя, а  возможные в предустановленности «передразнивания» истоки их, широкого понимания, текстовой в узости пространственной интерпретации ) единственность и единичность предустановленная\противопоставленная бесчисленности\неисчислимости любого другого отсутствия. 

          Точки онтической ничтойности (по существу своего онтологического слияния), есть единая\единственная  точка Абсолюта ничтойности, но именно эти точки, эта неопределенность формулы ((1=1=(1+1)=0=0=(0+0)) и продуцируют, предустановленно, всю, что называется,  активность, силу, энергию актуальной процессуальности, все конкретные компоненты\набор событий и фигурантов  онтического\актуального бытия – время, пространство, вещи, события. Продуцируют процессуальность  основывая её на специфической вечной энергетической базе, «энергии неполноты» абсолютного отсутствия, основывая, на энергии эфемеронного фейка – напоминаю, отнюдь не досужей выдумки, а в представлении любого феномена мира бытия как той или иной эфемеронной матрицы с фактом своего подтверждения (убираем «лишнее» из некой\любой заготовки – получаем бытие смыслового предмета. Из прутка – матрицы, вытачиваем гайки, винты, шахматную пешку).
 
       Подробный рисунок  онтологического «становления» в онтической\метафизической проекции, ещё раз схематично может быть представленным таким\следующим образом и, рисунок сей  выглядит как целостность потенциала дуальности  сотканного из предустановленного естества чистого сознания (№1) и некого конкретного квалиа ((всегда готового к ничтойной диссипации\разложению, через ретроспективу частей вещей и моментов событий, до идеальной точки\момента, т.е. до фактологии слиянности в единичную\единственную точку ничто. Готовы, ибо смертны\преходящи\преобразуемы, разлагаемы аналитически\ умственно)) – члена соответствующей суперпозиции (№2), обоюдо-остро задетые друг другом избыточным\трансцендентальном отношением (пространством\зримостью, которое представляет из себя мертвый знак элементарно-различимого «живого» бытия, ибо есть по существу некое пространство сублимации\результата\финиша наблюдения\оживления\созерцания  чистым\пустым сознанием (№1) конкретного варианта суперпозиции квалиа (№2), элементивные результаты которого порождающие структуры нашего сознания и осознает в середине свое судьбы моё\наше сознание. 

ГЛАВА 11.  ЗРИМОСТЬ\ТАКТИЛЬНОСТЬ  В СВОЁМ  ИСТОКЕ  

        Это общее пространство (№3) и есть ниШто иное как слепая\мертвая (в силу значений диссипации изначальности совпадающей с абсолютом ничто), но ужЕ  АКТУАЛЬНАЯ ЗРИМОСТЬ\АКТУАЛЬНАЯ ТАКТИЛЬНОСТЬ\реакция\рефлексия ((взятая в дистилляте целостности своей, «внутри» которой дело неизбежно дойдет и до варианта человеческого зрения в свободе\среде соответствующей элементивной предустановленности)), по сути и есть «уже некое прото-живое, оживающее (вернее прожившее) только в своей  середине (которой в выхолощенных структурах ещё нет и намека), в неполноте собственной эфемеронной судьбы собственного мига, хотя в элементивной узости зачатка  дуальности это явная некондиция,  но от которого, я\мы отличаемся только в силу извне навязанной нам мощной элементивной базой (количество «элементов избыточности» различАния структурированные в суперпозиционном, «силовом» поле смыслов, сопряженное онтически с силой\уровнем муляжирования нашей реальности).  
       Онтически, такое скромное наполнение соответствует «протосознанию» выраженному  как, например, некий «отпечаток предметивов» («зримость\тактильность») эфемеронной значимости.     

        Бытийное и живое\осознающее\рефлекТирующее  на уровне дуального зачатка синонимистичны, и, только в понятийных рамках достаточно расширившейся элементивности (питательной среде\возможности различных заблуждений) это обстоятельство может вызвать недоумение. 
         Масштабы элементивности вселенной\космоса (достаточно убогие, скажу, на фоне Абсолюта)  подавляют воображение сознания в смыслах возможностей и разнообразия\пестроты, и, уже преисполненные иронией мы смотрим на человека убежденного в некой принадлежности двух камушков к феноменам живого, хотя камушки вполне реальны и бытийны. Только вряд ли в моменты сарказма разум всегда исполнен и смыслом собственной целостности, который вещает о том,  что камушек и завершенность судьбы сознания совершенно и одинаково безжизненны. 

         Суперпозиционная предустановленность, и только оная, развертывает\ориентирует ничтойность  (№1) к онтическим берегам, на которых этот (№1) дуальности в лице компонентуры (№1 и №2) оказывается актуально-развернутым элементивным\(избыточным своей матрице) порядком чьего-либо сознания животного, человека, вируса, «другого сознания» -  соответствующие перцептуальные миры, смыслы различия которых,  фундированы только во взаимо-соотнесенной степени пестроты. 
       Интересно, что онтическая эта избыточность, представляет из себя, в своей вариантной конкретике целостного «бытия в себе», представляет ничто иное, как  НЕПОЛНОТУ своей матрицы (бытие есть неполнота ничто).

         При  этом, повторюсь,  и №1 и №2, разумеется, вечно остаются пребывать в состоянии абсолютной\нетронутой диссипации\разобщения\невлияния,  пребывать вне какого-либо времени и пространства, вне какой-либо упорядоченности\наблюдения имея суперпозиционную готовность к исполнению (и факт этого исполнения!) любой роли триады (ибо абсолютно, до взаимо-слияния, одинаковы в своём одинаковом «нигде»)  как точки своей собственной локализации, как полностью безструктурные\нищие миры,  в которых нет ни времени, ни объектур, ни пространства, ни бытия.  
         Но, избыточный им обоим эфемерон их отношения (общее их пространство, - компонент №3, без которого матрица их точек\элементов просто немыслима, ибо предустановлено представляет собой, как часть\деталь этого тренда,  представляет собой «всё»), так же пребывая столь же диссипированно, обуславливает, тем не менее, как выше говорилось, речь\текст  новых эфемеронных автокатализированных отношений в виде №4 (1-3) и №5 (2-3), которые, в свою очередь,  продолжают нагнетать эфемеронную элементивность изрыгая «во все стороны и из всех точек\элементов матрицы, минуя геометрические принципы и соседства и упорядоченности (!)» уже свои избыточные\эмерджентные зависимости ((так 3-5 составляют элемент №6, … 3-6 – элемент №7; 5-6 –элемент №8, ну, и далее, столь же понятным образом в вариативности, скажем, бинома Ньютона)), изрыгая и свою многократность  до бескрайности краев своей матрицы.  (Либо, до онтических краев бытия – целостности быьия, в порядках  «передразнивания» с конкретизацией, с бытийной сублимацией, в инструменте стороннего зрителя\наблюдателя. Правильнее сказать – элементы эти, их совокупность, и слагают, исчерпывающе,  собственный свой дом в лице содержащей их суперпозиции в силу чего они и неизбежны и вечны  в рамах «вечности» своей матрицы. Интересно, что наблюдатель этот, в кондиции субъективного качества, и есть, по существу, некая избыточная «гёделевская» дуальность, некая структура «неполноты достаточной степени» неизбежно вытекающая, и он так же целиком предустановлен\сотворен из этого же эфемеронного теста).

         Итак, ЛЮБОЕ дуального\различАния - это элементивная триада содержащая три избыточных\ничтойных  друг другу  измерения\компонента. Они вариативно осциллируют в рамках механизма суперпозиции (т.е., сугубо, как варианты структуры) содержащей из матрицы. 
          ((Но и сами они, самые ничтожные из них, тоже\всегда есть матрица, в которой бытийные возможности её компонентов ограничены для некого внешнего наблюдателя минимумом ролей и действ в порядках свободы выбора. Конкретика бытийных миров такой матрицы крайне убога из них нельзя выстроить ни пространство, ни время,  их муляжированность близка к минимуму отличий от подлинника Абсолютного отсутствия, но зато она содержится в любой точке онтической безбрежности бытийствующей вселенной (и не только, по-видимому)). 

           Элементивность мира актуального бытия, как это покороче сказать, есть ничтойный осколок бесконечного отсутствия «ВСЕГО», говорящая телом\ядром своей целостности о том, что состоит из абсолютных\вечных точек\моментов, а процессуальность этого тела является в каждом звене этого тела абсолютной диссипацией, плодящей пестроту реальностей бытия той, или иной элементивности. Причем любой\онтический внешний наблюдатель этой триады (например,  перцептор своего «когито» - человек, или, система - «ботинок-глина-отпечаток»), на этих двух основаниях, онтологически, всегда выстроен из тех же точек и моментов (вторичность материализма\объективации  относительно ничто), поэтому как жизнь\зритель он конечен (либо ограничен, если по каким – то причинам и дозволениям,  имеет статус бессмертного, но, естественно, не абсолютного), ибо его онтика не является Абсолютом.

           

       Интересно, что нумерологическая линейка эфемеронов-отношений, есть только следствие позиции их онтического\актуального полагания, есть следствие того, что мысль о них осуществляется в актуальности, где всякий феномен представляет собой эфемеронную матрицу-предмет\вещь бытологической агрегации в котором онтическая возможность\послабление  цифровой\количественной упорядоченности  оттесняет\заменяет в равной степени успешно онтологическую непределенность, как ЛЮБОГО предметива, так и всей целостности бытия.
          Это абсолютно мертвые\ничтойные диссипированные (до корня идеальной точки) сами по себе элементы, но они (предустановленные отношения между ними) составляют собственную избыточность (а она и есть отражение неполноты Абсолюта! Бытие как неполнота ничто. Жизнь, как процессуальное исполнение целостности\неизменности\мертворечия эсхатологически неприкаянной судьбы.), собственную трансценденцию,  составляют (как любое конкретное) некие неполные свидетельства суперпозиции (как всякий раз некие «внутренние» суперпозиции\наборы вариантов) в недрах предустановленности которой, неизбежно, если порядки её элементивности достаточны, предустановленно, возникает то, в чем мы подразумеваем понятия бытия, квалиа, «когито», жизни и т.п. онтических конкрементов.

       В условиях отсутствия (ибо ещё элементивно не вызрели в бытологическом восприятии внешнего наблюдателя\акцептора) каких-либо намеков на то, что внутри эфемерона актуальности названо «разницей, размерами, иерархией, порядком» и т.п. списки,  ответственные за фактуру материало-логических ментальных нам смыслов приобщения к бытию,  выставленные тут ряды нумерации столь же неопределенны (они не содержат избыточной себе смысловой информации, они ничего не знакуют, ибо пока,  в рамках «вечно- состоявшегося»  протобытия нечего знаковать даже мнимо\смыслообразующе\бытийно), сколь и идентичны, (слиты)\одинаковы, т.к.  они есть  эфемероны сущностно отображающие только ничто, вернее сказать его неполноту, ибо, выделены мыслью (инструментом демиургии) как собственно эфемероны.
          Но они, что подчеркивающе-важно, в координатах своей сугубой неполноты уже обрели функционал и конкретику  избыточности, которая уже вырвалась с  подачи и в рамках свободы содержащей их матрицы, т.е. они научились, таким образом и рождаться, и умирать.  ((Так, с ухмылкой, можно долго смотреть на песочных кукол сотворенных на пляжном берегу, припоминая авторские потуги представить это действо вектором таинства демиурги жизни, напрочь забыв авторские заветы, касающиеся методологии элементивной привязки,  и, это понятно - ведь до ИДЕАЛЬНОЙ точки от «точки» пляжной песчинки бодро шагать под знаменем ухмылки ох как далеко и надсадно (качество ай-кью оппонента должно быть высочайшим)).  

        Они дуально работают\(появляются как данность, как «когито»), они продуцируют реальность смыслов только в порядках спонтанно возникающей связности с эфемеронным же  сторонним наблюдателем\демиургом\пользователем в замкнутых просторах\пространствах их совместной реальности\бытии, целостность которых исчерпывающе эфемеронна. Но они и ограничены своею же реальностью, исчезая\сливаясь в фоном Абсолютного ничто вместе с реальностью собственной перцепции. Они не видят (и никогда не увидят!), будучи затененные неполнотой собственной судьбы называемой онтическим бытием,  богатства ничто, но только как собственную вторичность\ограниченность, только как собственную недостачу\излишество, ибо сознание не есть сущность образующая с целостностью Абсолюта дуальность, ибо оно есть только его часть целиком входящая туда. Через осознание  собственной нищеты они (эфемероны) только и способны разглядеть (в критериях ментальности сознания, например авторского) богатства Абсолюта, но как тьму отсутствия. 
         Чтобы всё же хоть что-то  и увидеть\уцепить из этого богатства, надо умственно\физически поработать, вытащить эфемерон из ничто в актуальность собственной судьбы (либо случайно выиграть), но ведь это уже не ничто, но только бытие в котором всё онтическое есть только конкретно-жесткое (эфемеронное же!) дозволение Абсолюта как перстоуказание судьбы субъекта от которой субъект - ни на йоту. И эта замкнутость разрывается только со смертью сознания – вот вам и вся фабула встречи с богатствами ничто. 
         Абсолют абсолютно не может позволить себе никакой дуальности (ибо неопределен в себе и для себя, а во вторых не может породить ничто, так сказать, «второго издания»), сбросить свой тяжкий царственный сан даже в гипотетическом пространстве репликации собственной целостности (но это совершенно не касается его внутренней\мнимой неполноты в формуле его сущности «быть отсутствием всего»!). 

 

ГЛАВА  12.    О  ТОМ,  КАК  ОНТОЛОГИЧЕСКИ  ОБУСТРОЕНО  «ОНТИЧЕСКОЕ        
                         НАЧАЛО  МИРА» 

            Элементивность опосредована  пониманием норматива «дискреты»  связанной, в свою очередь, с муляжированностью реальности бытия.  Дискрета, как  ОНТИЧЕСКАЯ  замена идеальной точки, отображается в изначальной дуальности (и далее имеет смыслы пестроты), там старт муляжирования ничто, оттуда берет старт бытие, его фактуальное «начало».
   (((Дискрету надо  сравнить\сопоставить с понятием четкости\пиксельности\точности\однозначности на которой возможны сношения\разговоры\»тексты (энергийные, событийные, предметные)» элементов «середины» развития дуальности в качестве той или иной реальности. Дискрета, неприкаянна\отстранена сама по себе, т.е. её смыслы опосредованы, вне её  (ибо кромешная тьма уравнивает возможности и слепца и зрячего), однако, извините,  неплохо «справляет нужды» порядков относительности и соотносительности в инструментарии  механерики  реализации пространств масштабов и, калибровки муляжирования той или иной реальности, являясь фундаментальной осью эмерджентности ((а для эмерждентной\несводимой совокупности мира  без разницы,  сколько под ней и чего фундирующего её;  сколько бесчисленных порядков и «природ»  раскроет ещё наука\(пост-наука)  роясь (в направлении вектора «обратной эмерждентности») в безразличном к эмерджентному квази-основани\-ях на бесконечновствующем пути к идеальному основанию идеальной точки, лишь бы это эмерджентное работало само на себя в качестве того или иного мира бытия – муляжа ничто, его неполноты))).  

          Любое онтическое,  выступающее как эмерджентный историко-логический продукт\цель\итог (онтическая ли целостность, целостность ли части этой целостности), онтологически, в каждом моменте своей муляжированной реальности (пределы конкретики данной реальности, границы определенности\неопределенности\ проявления суперпозиционности её конкретики) не истребуют никакой истории\«начала» (она существует как мнимость!, как и всё остальное) своего появления, ибо пред-заданы и абсолютно неизбежны как доминирование полноты актов собственной диссипации\ниспадения, исполненные в рамках дуальности, которая, как и они сами, есть только проекты, только отсутствие запроектированного того или иного бытия, есть, исчерпывающе, абсурдные тексты (абсурд состоявшегося, целостного логоцентризма конкретного мира бытия в значении его целостности, надеюсь, понятен), есть отсутствие и ничто .     

        Поэтому, стоит подчеркнуть факт того, что любые эфемероны\миры абсолютно диссипированы, что является следствием и отражением абсолютной\тотальной связи с Абсолютом.  А это означает, что считать именно дуальность НЕОБХОДИМЫМ онтологическим основанием середины моего\нашего бытия, как этого требуют наши актуальные\онтические синтетические привычки, вовсе не следует, ибо целостность бытия сама по себе и в любом своем моменте в матрице ничто (как и в любой онтической матрице) дается в предустановленности каждого своего момента, не истребуя НИКАКОГО (истребованы только масштабы матрицы изживенца) начала\иерархии (ибо сама по себе какой бы сложной ни была, но представляет собой лишь трактовку и конечный свой результат именно как еще одну из бесчисленных трактовок\ракурсов всё того же  зародыша\зачатка дуальности), но и не отвергая его, а попросту говоря представляет собой суперпозицию любых вариантов\схем\конкретики отсутствования бытия в качестве Абсолюта (в качестве иллюзии собственной неполноты – позволяет представлять). 
       Тем более онтический эфемерон каким бы развитым \сложным не казался, каким бы отличным от идеальной точки\мига не выглядел, вследствие онтологической диссипации (т.е. онтологически состоя из идеальных точек матрицы Абсолюта) есть объект абсолютно идентичный идеальной точке, ведь  идентичные порядки, отпрысками  какой бы онтической\конкретной природы они не были,  онтологически сливаются в единственное и единичное (идеальную точку).

 

ГЛАВА  13.   ФИЗИКА  О  МЕТАФИЗИКЕ

        Выявленную общую сущностную\логическую динамику дуальности и энергию её разворачивания в онтическую процессию, в мир,  интересно всё же наглядно  (но весьма приближенно)  сопоставить с онтической версией процесса дробления, но ментально рассмотренного вне пространства, которое всецело само есть следствие дуальности и, вне времени (ибо вечнО\предустановленО\спонтаннО, содержит в себе всю полноту порядков временнЫх суперпозиций).     

         Порядок такого усмотрения состоит в том, что онтологически (онтически выставлен запрет на идеальность\абсолютность в виде элементивности рассматриваемой реальности выраженной в инструментарии муляжирования) исполненная идеальная точка, ровно как и Абсолютная бесконечность ничто, сопутствующая целостному бытию, из недр своей неопределенности способна задать, кроме нам неведомого иного, задать  бесконечным количественным способом любую перцептуальность – объект, мир, фантазию, как некий бесчисленный исполненный способ  чистую\отстраненную зримость самого Абсолюта отсутствия, ну и, онтически-попутно, (как модус), и нашу с вами актуальную зримость как разновидность некой бытийной обустроенности. 

        Онтически\актуально процедура\рисунок\схема «само-измельчения дуальности», да к тому же и как основание некой элементивной базы самого бытия, не имеет смысла бо'льшего, чем смысл некой абсолютно схоластической мысли, некой теоретического витийствования, псевдонаучного, беспочвенного надругательства над здравым смыслом. Но, люди, поймите, что сама матушка природа, будучи уже свершившимся праздником, вполне себе буйно витийствует (кто не согласен, тот сам объявляет о своей интеллектуальной слепоте и ограниченности) и, только в равенстве с осознанными плодами  её витийствования, автор считает, вообще что-то можно понять, а не пребывать в состоянии счастливого неведения. 
       Мысль и только мысль составляет единственную пролонгацию\навигацию, так сказать «на все онтические века»,  инструментальную базу онтологического исследования на дерзания которого, сознание марионеточно обрекает никто иной, но, сам Абсолют (пусть даже в красках избыточной патетики). Всё это дОлжно приветствовать!

        Яркий штрих онтического освоения Абсолюта отражают, впрочем,  научные практика и теоретизирование. Астрономия\космология\философия\мировоззрение объемлет\обозревает мир в парадигме целого, и свершает таким образом ничто иное, как пытается заключить мир бытия в окончательные рамки ничто, пытается, так сказать,  исчерпать его. Вестник порядка пребывания в состоянии достижения абсолютной истины, как утрата всякого интереса, как его окончательная диссипация, заключается в онтически несовершенной, но нам понятной скуке и пресыщении с трамплина которой, берет свой перцептуальный исток диссипация\разрушение\нигилизм\отрицание\самоликвидация.  

        Физика, начиная с древних своих предвестников\агентов, дробит и торцует этот же самый мир, то каменным топором, то колайдерами, осуществляя коррелятивные проекты диссипации до обнаружения края собственно реальности разъезжающегося в суперпозиционном безумии и а-логизме. Реальность, на краях своих же значений, явно трещит по своим онтологически-муляжированным швам.    Столь же зримо, «ничто точки»  и «ничто онтично бесконечновствующей целостности», отражено в соединяющих различных теоретических смыслах\взглядах\гипотезах проистекания и вытекания одного из другого – математические инверсии\несведённости бесконечностей, сингулярности, черные дыры, «большой взрыв»  и т.п. содержат эти экспериментально-теоретические, эмпирические моменты. 

        Бесконечную диссипацию самоизмельчения принципа\(структуры)  дуальности,  можно проиллюстрировать  равным по видимости и восприятию результату  космологического «Большого взрыва», но парадоксально истребованного «внутрь» принципа дуальности (только проиллюстрировать, но не подравнять). 
         «Равные результаты», в этом случае, не несут известных издержек в виде вопросов и обеспокоенности по поводу начала и завершения дуальной процессуры,  ведь дуальность позволяет логизировать\закрыть эти вопросы в силу подмены некого расширения «ниоткуда в никуда»,  процедурой,  отдаленно напоминающей бесконечное дробление первоначального ядра\дискреты дуальности сопровождаемое образование на своём пути морфологически-сходными элементами этого распада (а так же спонтанной метрической  перекалибровкой пестроты разрешаемого пространства,  в ходе которой всё замеряемое будет давать хорошо знакомую нам иллюзию расширения\взрыва и эмерджентного усложнения в рамках судьбы вдруг случившегося  там «когито»). Любая мировая\бытологическая пестрота, все  (без исключения!)  её лики и проявления,  так или иначе, неистребимо,  несёт в себе грани первоначальной дуальности\эмерджентности\несовместимости\бытийности. 
       Бытие, как сказано, способно диссипироваться до дискреты в своей конкретной\единственной  реальности в подразумевании подоплёки идеальной точки, которая, номинативно, составляет всё тело этого бытия, как неисчислимое собственное количество (а это уж, извините,  и вовсе - не моя выдумка, а физический\математический\эмпирический факт объективации. Спорить с этим – что плевать против ветра).  
         Добавить осталось только следующее – диссипация дуального ядра отнюдь не количественна, но сугубо элементивная (это чистой воды избыточность отображенная как эфемеронная неполнота матрицы) с внедренными\попутными элементами онтических количеств (атомы, преоны, струны, электроны, события состоятельности, к примеру красного окраса снов и бодрствования, нотные реплики звуков и их ассоциаций, ну и т.д.). 

           Онтический парадокс этого «внутрь» состоит в том, что эмерджентность продуктов взрыва целиком, так сказать, подпитывается (и хранится!) матрицей ничто этой бытийной обструкции, естество которой «внешне» бытию этого взрыва. Но такова логика и метафизика эфемеронных порядков, отдаленно напоминающая софизм Леонардо о яме (которая  «увеличивается», когда от тела её «отымают»). 
          В  онтологическом значении они, оба эти «прогона», полностью тождественны только в идентичности своих бытийных\физических результатов (их союз не имеет будущего). 

         Мы, и, соответственно, наше физическое и субъективное бытие, являемся пласкатиками логики этого зернышка дуальности, исчерпывающе размещены внутри суперпозиции его эфемеронного тела в иллюзиве материального, идеальные точки которого составляют дискретный континуум нашей сведомой реальности.
        И если верно то, что эфемерон есть резон неполноты обуславливающей его матрицы (суперпозиционная яма, конкретика), то ЛЮБЫЕ  кондиции\проявления конкретного бытия неизбежно предустанавливаются в, условно говоря, «пространстве возможностей» этой матрицы как пакет этого\соответствующего  «резона», как бытийный вектор\поветрие  абсолютных возможностей отсутствования, коли речь ведется о ничто. Но целостность результата, онтически озвученная как два абсолютно различных способа\пути в инструментарии различАния тождественна, ведь «копеешную» цену онтических абсолютов\тотальностей мы уже, надеюсь, ясно поняли.    

         Прецедент дуальности в известной мере схож с механерикой неполноты\ракурса\муляжа\осцилляции, которые совершенно не оправдывают себя как состоятельность в качествах  претензии на абсолютность ((неполнота это не-абсолютность со всеми вытекающими онтическими следствиями. Но,  если есть Абсолют, какой бы маркировки он не был, - пусть это,  предлагаемое автором,  абсолютное отсутствие, -  то потенциологически имеются\сохраняются  и все смыслы его всяческой  неполноты (главное, чтобы она не лезла впереди, за пределы этого Абсолюта), которые (и единственные!!!) несут на своих опосредовано-бытийных плечах и междуусобицу различАния\соседствование – хлеб взрастания бытия с его «вечными», в силу сугубо онтической противоречивости, вопросами.)) и,  поэтому осуществляют своё собственное бытийное бремя, вечно убегая от себя, являясь в конечном итоге своего противоречивого онтического поведения знаком\индикатором только и исключительно Абсолюта ничто, ибо способны удерживаться\состояться только в матице отсутствия,  выпадая солью истины из равенства воды остальных догматов. 

ГЛАВА 14.  ЛЮБАЯ  МАТРИЦА ЕСТЬ  ПРЕЦЕДЕНТ  ПРОСТРАНСТВА      
                     ОБЪЕДИНЕНИЯ/РАЗЕДИНЕНИЯ  («БЫТИЯ В  СЕБЕ»  И  НИЧТО)  
 
        …Правило\зависимость едино\-а, чего бы это не касалось онтически.  Онтическое, как целостное, есть конкретное, не способное оправдать своё в себе обоснование, есть неполнота попыток этого обоснования, есть эфемерон матрицы отсутствования, абсолютной полноты ничто. И вот это правило:  нет эфемерона\конфигурации\неполноты, нет и матрицы, есть матрица – предустановлены и все её эфемероны\конфигурации в полноте совокупности эфемеронных же отношений являющихся такими же эфемеронами (унификация). Такова онтическая подсказка поискам основания основания стакана на столе.  
        В чем заключается единство дуального? ,- которое (единство) необходимо, ибо дуальное является  в итоге середины нашего пути организмом, исторически, в логике актуального\объективированного бытия выросшим, как избыточность, из своего зерна – идеальной точки (такая связь дуальности и точки не является некой креативной связью, ведь из абсолютной точки, её абсолютных возможностей\свободы по аналогичному плану предустановлено и, некое, всё иное\любое бесконечное и абсолютное, столь же эфемеронное разнообразие). 

        Таким образом, сакраментальный вопрос «курица или яйцо» в отношении к идеальной точке континуального пространства (дискретность\квант отражает лишь муляжированность континуальности) имеет вполне выверенный ответ – конечно же,  точка порождает\составляет\слагает пространство, порождает в онтическом\актуальном разворачивании факта  онтологической неопределенности этой идеальной\абсолютной точки, в онтическом разворачивании онтологического факта слияния клонов и принципа недопустимости любого соседства. 
 
       Поэтому бытие есть иллюзия в агрегации предустановленности Абсолюта, но оно хотя бы в рамках такого опосредования есть «своё есть», есть (вместе с нами) собственно бытие выверенной эфемеронной истории\происхождения,  имеет таким образом и своё законное, несмываемое место и родной очаг.

       Идеальное есть онтологическое в котором поветрие слияния делает своё дело в неопределенности\хаосе абсурда содержащего, кроме всего прочего и логоцентрический регион строгого исполнения причинно-следственной парадигмы физической реальности,  и тогда 1+1=1 верно, как отношение онтического и онтологического с вытекающими выводами непосредственно касающимися сути и смыслов мнимости «когито», его логики и его «правоты». 
 
         Но, чистое сознание и неприкаянный «срез» ничто - компоненты дуального пространства, все ТРОЕ (двое как трое своего эмерджентного отныне уже со-бытия) и есть эти абсолютные точки структурной неопределенности, точки отсутствия структурной конкретики, обоюдослиянные знаки абсолютного ничто в бесспорном факте зависимости и доминирующем предстоянии онтологического единообразия  всей возможной совокупности онтической пестроты\эмерджентности. 
       Точечной степени единство\единение привносится  РАЗъединяющим пространством (пространство онтической свободы), но и  ОБъединяющем (пространство онтологической суперпозиции). 
         Мы, как порождения дуальности,  на беду и философскую маяту свою,  онтически видим только конкретное и конкретного и дуального, разбегающегося от нас онтическими бесконечностями, отметая, как избыточное, признаки  суперпозиции Абсолютного ничто с её абсурдами и миазмами. Таков, подкинутый нам предустановленностью,  наш единственный нам\мне мир. Чудо преодоления нашего с вами бытийного пласкатизма\(онтологической слепоты) состоит в осознании его неполноты и это осознание\мысль не может быть ничем иным как трансценденцией из этого пласкатизма, как его избыточность, компенсационная избыточность червоточия неполноты Абсолюта. 

 

ГЛАВА  15.  ФОРМАТЫ   ЖИВОГО  И  «ИНОГО»   НАБЛЮДАТЕЛЯ.   О  «МЫШЛЕНИИ»      
                       ПРЕДМЕТИВОВ

         С авторской подачи, мы уже наслышаны об отведенной в рамках данной работы демиургической роли структуры «стороннего» наблюдателя (который в образе сознания человека, есть структура оттеснения, структура «только в своей трансценденции\отстраненности бытийная», т.е. структура смертная\преходящая, занудно требующая формата обоснования своего бытия), который спускает своим живым бытием (трансценденцией мысле-творчества, ощущением, квалиа, действием) этот вечно взведенный, но стреноженный  курок объективированного миродвижения, курок ниспадения мира, курок темпоральности, если (или, «т.к.»)  элементивная база выполненной  «сторонним» наблюдателем эфемеронной привязки соответствует испрашиваемому уровню муляжирования образа\знака целостной реальности, о которой мыслит\перцептирует этот  «сторонний» наблюдатель, субъект, или даже просто сторонний объект взаимодействия, оставляющий взаимообраТные следы и отпечатки (так сказать - «когито» предметивов реального бытия) под давлением собственного целеполагания (живое), или завязанности на законы природы\среды (предметив\зомби). 
        ((Замечу, что «следы и отпечатки», по существу своему (ибо они приняты здесь как нечто одинаковое\идентичное на теле донора и акцептора) интерпретируются в компонентуальной связке некого события как раз в качестве «объединяющего пространства широкого понимания».)). 

         Таким образом,  весь предмет тайны и значимости «живого» может быть досконально проявлен в констатации такого рода дефиниции, как констатация их незавершенности (которая имеет порядок эфемеронной избыточности, относительно целостности этого же эфемерона, и которая, естественно,  является так же эфемероном их общей матрицы), т.е. в констатации их процессуальности, во временнОлогической тленной зависимости. Живое есть настолько и постольку «живое», насколько оно соответствует (соотносится к…) своей конкретной судьбе как неполнота этой судьбы, которая (т.е. неполнота) и есть изнаночная ткань движения\изменения\процессуального. 

         В онтических рамках различие живого и неживого гораздо слабее, нежели разница между тем чего многовариантно нет и тем, что конкретно есть, и,  представляет собой  часть объективации – предметы, «другие сознания». Поэтому тема об онтологичном подходе к бытию предметов и вещей, как  тема включающая разговор  о «их сознании», становится весьма актуальной. 

       В отношении предметивов (вещей, предметов широкого понимания, а так же и,  так называемые, силовые\физические поля\размытости\нечеткости отформатированные знаками энергии\силы) и событий мира бытия, формально, тоже  можно предъявить их целостному миру предмета «бытия в себе» сущностный аналог «совокупия квалиа» (его «когито») в виде «отпечатка», т.е. какого-либо изменения конкретной вещи, события.
       Отпечатки судьбы на том или ином заведомо косном\мертвом\неживом предметиве мира и есть его «квалиа- совокупность», его феноменальный, «внутренний» мир, и  его, так сказать, «субъективность», которая  имеет и свой ничтойный аналог как следы-ответы, следы-отпечатки на теле актуально\казуально встречавшихся\трансцендировавших феноменов (и субъективных и объективных). В таком понимании, локализация человека, как сознания, в физическом его теле, совершенно не оправдана и сводится\расширяется до суммы пецептивных слагаемых его судьбы, т.е. является солипсистски-целостным моментом усмотрения\уплощения с аннулированием\утратой  всякого объективированного\физического\материалогического момента. Только в таком виде предполагаю я свести в один ряд сознание человека  и неодушевленный предмет.  

         …Этот порядок некой «низшей субъективности»  предметур,  доступен, тем не менее, сознанию человека непосредственно\перцептуально в феноменах его  мира. Они неизменно есть\представляют\презентуют части\составляющие его собственной судьбы, собственно и не являясь в этой своей знаковой презентации ничем иным сверх этого. Онтологическая структура любого «мертвого»\косного предметива мира бытия выстроена по сущностно-одинаковым принципам, что и у всего, соответствующего  «живому», включая разумное, будучи включенным судьбой в ткань истории его собственного, так сказать, «квалиа-чтива» непосредственного восприятия, но только\исключительно как конкретика бытия (но не ничто!). 
          Следует помнить, что онтическая пестрота объективации отображаемая как вещи, предметы и события\состояния (в последних отображена конкретика избыточности абстрактного времени, отраженного актуально, как соотносительность замеров, «часы»), онтологически есть только и только позиционная осцилляция избыточности и неполноты, осцилляция относительно точки сугубо чистого сознания, которое эмпироидно позиционировано как  ничто (будучи и так и эдак , всесторонне\философски рассмотренное самим собой). 

         Формопластика эфемеронов сплошь построена на игре пронизывающей их вдоль и поперек неполноты. Нулевая степень неполноты эфемерона будет означать только то, что перед нами условность обеспечивающая достояние матрицы; т.е. и всякий эфемерон, обладающий, так сказать, неполнотой промежуточного уровня, тоже есть некая, столь же эфемеронная матрица (вещь\предмет повседневного обихода). Полагаю, что метафизически, это эфемеронное жульничество, так необходимое исключительно и только\ (не иначе как) для развенчания абсолюта бытия (вернее некоторых его, бытия,  неуёмных претензий) заканчивает свою процессию  диссипации  в образе идеальной точки, но последняя тут же возобновляет сей круг, т.к. тоже является матрицей, да ещё, оказалось,  какой силы! (в силу означенной выше  великой неопределенности ничто) - матрицей абсолютной полноты ничто, матрицей «отсутствия любого и всего» - онтологическим\суперпозиционным домостроем, полновесным кирпичем мнимости бытия. Онтическая подсказка в понимании онтологического нарратива\мотиваций состоит в том, что  неполнота Абсолюта противостоит  сплошности  Абсолюта как «мнимость различАния» – исчерпывающий источник и пульс феномена бытийности. 

         Так, морфологически похоже, в континуальном ничто суперпозиции  чистого листа бумаги, онтически, спрятана подобная же неполнота в виде неких текстов и изображений, смысловая избыточность которых за пределами их «бытия в себе» различна и генерируется как игра их соотносительной неполноты-избыточности, и, именно этот факт мы унифицировано отмечаем всякий раз, как некие сторонние-наблюдатели-демиурги, читая, рисуя, очерчивая, делая свои записи и онтические тексты ((онтическая\актуальная деятельность\озабоченность\планы\мысли\затраты  извлекающие из вечной нетленки, как результаты  тленную\невечную конкретику онтики на потребу темпоральной реализации целостности судьбы того-или иного «когито»,  которая как целостность\мнимость возвращает всю судбийную трепыхню,  как долговое обязательство,  на своё эфемеронное\мнимое место)). 
           И, так же, мы, онтические, онтически видим по существу двигательную роль игры этой эфемеронной избыточности-неполноты как казуальность событий и предметов мира бытия, как возникающие предметы\события замещают, неважно в регрессе, иль прогрессе, друг друга, «сменяют» квантологически полностью, либо частично, быстро или незаметно, как онтические (перцептуально оторванные от образа-носителя ощущения) проявления формата физических\объективированных энергий и сил.  Эта пестрота присущая судьбе вполне унифицирована, и, любой произвольный элемент этой пестроты и есть эта игра, и, только эта игра\кино и есть.  

        Такая, с позволения выразиться, «субъективность камня»,  полностью локализована ЗА пределам своего хозяина\донора ((локализация эта предполагает ничтожение фактуры предметива и его замещением в привязанной актуальности на постфактуру\(темпоральную раскадровку)), но целостность её, или целостность какого-либо её этапа, очерчена ВНУТРИ судьбы субъекта-наблюдателя, очерчена как событие и, как, собственно,  «этот» предмет\вещь.  Только в этом формате, формате своего квалиа, в формате сугубо внешнего  нам, с нашим телами и инструментами физического взаимодействия, предметивы общаются с нами как «субъект с субъектом», - по своему «видят нас» и разговаривают, порою спорят (принято говорить «взаимодействуют» на достаточно и вполне хорошо изученном нами языке законов природы).
         Эти,  трудно-воспринимаемые в одной колоде типажи субъективности: живого и объективированного коловращения неживого, объединяет в один и тот же кластер только факт того, что, обладая принципиально различным типом онтического бытия, они есть однотипные проявления той,  или иной  степени неполноты Абсолюта ничто, но с другой стороны,  есть, всякий раз,  частное выражение его абсолютной полноты и исполненности,   которые есть сами по себе средоточие абсолютно всего (абсолютно-любого отсутствия, в т.ч. и «неполноты, живого, неживого»). 

        Только в этом состоит их связь, как возможность своего состояния в рамках  одной и той же онтической процедуры жизни, в своеобразном пространстве объединяющего их как некие их же ракурсы независимого\объективного бытия «когито». 
        Онтически связь эта есть бытиё\судьба сознания в мире как конкретика коллизии событий и предметов, онтологически - это мир предустановленных завершенностей (эфемеронов) и их эфемеронной\суперпозиционной  соотносительности, которая в актуальности имеет опции актуального соответствия (слияние, запрет соседствования, запрет клонов\копий, совпадение, спутанность\перепутанность, тотальность и многие другие).

         Онтологически, онтически-абсолютизированная разница между живым и неживым крайне малозаметна (как бы кому-то ни хотелось иного), имеет порядки относительности\позиционности, и, краски и нажим этих красок, обусловлены лишь фигурой\состоянием элементивности, эфемеронной исполненностью которой, в иллюзиве актуальности, к тому же (как уже об этом говорилось) целиком ведает сторонний\независимый, но, тем не менее «эфемеронно спускающий (либо не спускающий волею свой судьбы) курок жизни» наблюдатель, имеющий в лице привязанной к нему конкретной, перцептуальной реальности должную степень элементивности. 
         И, в который раз уже не устаю напоминать в силу важности данной детали, соответствие это в арсенале «всего», естественно и предустановленно и столь же неизбежно находит самоё себя, подтверждая действенность онтологических определителей (атрибутов - алгоритмов) заключенных в позиции абсолютности Абсолюта. 
 
           Реальность объективного, по существу  есть реальность занятая, взятая взаймы у своего стороннего, независимого, «не вмешивающегося ни во что объективационное, самопосебешное», наблюдателя. Стало быть странная и сомнительная сама по себе эта независимость, таков, выходит, один из его сущностных аспектов.  Но это и его, наблюдателя,  реальность, соподчиненная с уровнем его элементивности, как зеркало элементивной насыщенности самого наблюдателя, взятая как конкретный ракурс из суперпозиционной свободы\возможностей объективации. Это реальность, взятая временно взаймы, ибо взаимодатель, насколько нам известно, смертен\дессипативен, и, вместе с ним канет в небытие (чистого листа бумаги) и одалживатель\акцептор, как текст на экране отключенном от электричества.  

       …Это НАД-лежащая структура, «дух\душа» объективированного порядка мировой коллизии. Душа взятая в неком инструментальном ракурсе «наблюдателя», в ракурсе, отражающем необходимую\достаточную\не-избыточную  степень муляжированности\неполноты ничто в образе мира бытия той или иной элементивности, чтобы душа как таковая вообще имела место быть\состояться онтологически, состояться как мертвая\вечная\неизменная целостность, а посему, состояться и в онтической\бытийной системе, живя в живую в середине своего элементивного списка квалиа-предначертанности\судьбы.
          Как видим душа, её конкретное актуальное\онтическое наполнение\исполнение , предустановленна\возникает  как некий солипсистский этап круга дуальности\бытийности соответствующей элементивности.

        Жизнь, как муляж ничто, противостояние жизни и ничто, открывает виды\перспективы муляжирования\неполноты ничто, как на многоуровневый\эмерджентный онтический образ многомирия. 
         Даже в схеме онтологического «ВСЕГО» нельзя в элементивной\количественной ограниченности шаров на зеленом сукне биллиардного стола скопировать очарования Джоконды, но достоверно можно детальным «по-атомным копированием».  Но вот онтологическое уже, «нельзя\запрет», выстраивается там, где всё, по определению, «предустановлено можно», выстраивается с легкостью Божественного всемогущества, выстраивается через суперпозиционное мерцание осцилляции онтологической абсолютной неопределенности Абсолюта, выстраивается (на этот раз) чисто элементивно\эфемеронно\спонтанно всей глубиной возможностей атомистской\объективированной подоплёки. 
 
         …Мы, «внимательно прочитавшие», уже понимаем, что степеней неполноты (дискретного основания\онтики континуального) в континуальном бесконечно много, а в одном из своих аспектов это означает, в частности, что трансцендентных нашему монад\миров\душ\других, столь же великая непомерность\пропасть (иные аспекты степени неполноты  имеют порядки потенциала\напряженности\импульса в русле которых сосредоточены структуры ответственные за онтологическое разьяснение процессуальныъх модусов цельностного тела бытологической суперпозиции.  В простейшем виде это суперпозиционные перспективы зачатка дуальности в аспекте различАния.). 
        Чьё же «даяние» делает из ничтойной потенции «я» бытие «когито»?- ответ скоро,- «после короткой рекламы». 

ГЛАВА 16.   МИР  КВАЛИА  И  ПУСТОТА  «ЧИСТОГО  «Я»

      …Итак, в силу отмеченного выше «обратного» факта (подобного силе реакции опоры в парадигме физической реальности) «потусторонней рефлексии»  они (квалиа), исчерпывающе подвизаясь в качестве «моего ближайшего», отнюдь, окно не в мир зашторенного ими «ещё большей достоверности и основательности бытия», места\мира локализации причины  якобы их и инициирующий, а окно (вернее с этого момента сказать «закрытые ставни» окна) в ничто эфемеронного понимания, ибо метафора окна раскрытого в ничто, как-то не клеится, являясь откровенно онтически-ментальной по содержанию .

           Однако такое  чистое\пустое сознание, сепарированное в абстрагирующей «выжимке», чистое «я» («сторонний» наблюдатель\(солипсистский демиург) для пространства бытийности «когито» тоже необходимо как воздух,  ведь мы, как конченные идеалисты,  понимаем, что для бытия «когито» тотчас\безотлагательно\совокупно  необходима некая весьма конкретная персона наблюдатель\пользователь\(некое ведущее ролевое «эго» восприятия\взаимодействия, пусть, скажем, просто подошва башмака, оставляющего за собой  некий демиургический акт - отпечаток\след) без которого все значения «когито» есть вечно - мертвые информационные знаки смысловой потенции «чистого листа бумаги», есть издревле афишируемая непосредственная растворенность\наведенность в ничто «всего». 
         Ведь в силу выявленной онтологической симметрии «отпечатка» любого конкретного квалиа выходит, что равным образом составляющая квалиа имеет аналогичную\тождественную чистому «я» и  зримость и интенцию.

           В чем же их разница, если эти стороны идентичны? А разницы\(различАния) и нет никакой (есть одно, безусловное, слияние идентичного), разница эта - чисто онтическая\мнимая, наведенная распределением ролей неким внешним\избыточным\отстраненным фактором\наблюдателем, это разница отношения неполноты Абсолюта к Абсолюту в силу чего она онтична, включена в состав целостности Абсолюта, как всё онтичное конкретно\онтологически неполно\бытийно. Наблюдатель здесь - это ретроспективный взгляд\слияние процессирующей дуальности в фокус собственной выжимки\уплощенности в котором «когито» этого наблюдателя и есть сам этот взгляд\слияние. Вся независимость наблюдателя, кровно необходимая для мима стоя наблюдаемого объективного, превратилось в дуальную осцилляцию, в фокус противоречия, превратилась в то, что терминологизирует «время», в немощную осцилляцию онтического времени с вечностью Абсолюта.
 
        Онтологически такого отношения столь же нет (ибо оно темпорально, преходяще), как нет и абсолютного  бытия.  Онтическая же  представимость такого отношения отражает только абсолютную неопределенность Абсолюта в частности которого, невозможно сущностное различАние того, что есть некое «чистое » сознание и, что есть некий когнитивный комплект квалиа - «когито», кто из них есть зритель (отсюда и используемый частенько  здесь онтический нонсенс «независимый наблюдатель -демиург»), а кто актер\объект.  
       Таинство этой великой неопределенности\мистерии заключается, исчерпывающе, в абсолютном же отсутствии наблюдателя этого Абсолюта дающее возможность значимости\определенности\конкретики. ((Абсолюту ничто нет необходимости стенать: «а почему это ничего нет…»,  как такое случается в подобии бытологического инцидиента: «почему мы вообще случились и, могли бы не случиться никогда?», ибо Абсолют отсутствия не имеет измерения осцилляции,  измерения соседства (как и любой претендент на это тронное место), а любое бытие фактично соподчинено в своём ядре с образами отсутствия этого Абсолюта.)).    
       В своём онтологическом ничто\матрице они абсолютно равны\равновесны\сбалансированы, между ними не скаладываются никакие силы\энергии\взаимодействия\желания, но они имеют потенцию быть суперпозиционно\вариативно – назначенными\обозначенными в театре мировой онтической осцилляции предустановленной дуальности, да ещё в бесконечнующеством повторении, если дело коснётся онтической, «многоточечной» определенности (а может и ещё какой, - бес его знает).  

         Онтологически, чистое «я» это количественная неопределенность пустого кувшина «эго», это некая вечно невостребованная зримость равная полной слепоте. Это на всех единое\однотипное (если кого-то из читателей сиё волнует из гигиенических соображений) «эго», индивидуальность\эксклюзивность\формопластику которому,  придают та или иная «конкретика» срезов суперпозиции «когито» (они, компоненты эти,  вследствии своей онтологической мнимости, как и за пределами своей онтической мнимости, совершенно равные и пустому «эго» и столь же пустой зримости и различены только в онтической мнимости, мысли\ощущении наблюдателя).  Онтически\актуально это есть пресловутая индивидуальность, есьм актуальное\онтическое\неповторимое «я» личности. 

         Замечал уже неоднократно, что для муляжированной презентации\самопрезентации этого «я» в дистриктивах привычного нам бытийного образа (человека), требуется достаточная элементивная база, столь же мнимая\условно-бытийная. - Т.е. «не где и как попало и как бы с кем»  в свободе «доступности любого», а именно в абсолютности ничто, мнемоника настоящего бытия эмерджентна предметивам (т.е. как «бытие в себе для себя»),  расцветает. 
          В актуальных порядках  пишущего\читающего, речь ведется о формате эксклюзивности субъекта, о формате его исключительно онтической уникальности, о подлинности (и в чем заключается эта подлинность – вопрос риторический, конечно в солипсизме\одиночестве\единственности\неповторимости этого «эго», однако во всём остальном сливающимся сиамским близнецом в одинаковых с «другими» моментами своей субъективности. Категория похожести\ракурсов, способна более детально развеять этот теоретический туман, в «будущем», естественно) его «эго», которые поданы через опцию того, что любое онтическое\конкретное есть онтологический эксклюзив.     
         Онтическая эксклюзивность личности\эго вырождается онтологически в значения\аргументы\алгоритмы эксклюзива Абсолюта (вот вам и весь сказ о неповторимости, солипсизме и эксклюзивности «я»).    

        «Эго\я», его единичная единственность (онтически всегда несоразмерная конкретике онтического объективированного содержания), есть ничто иное, как в любой ситуации  избыточность относительно любой суперпозиции региона целостности «когито». Как онтическая,  избыточность (читай «квалийный ряд») есть ничто объективного\бытийного мира, следовательно, есть и неопределенность абсолютной точки, неопределенность, предустановленная любому элементу суперпозиции «когито» в обоюдоостром понимании направленности причины и следствия «что из чего проистекает».
        Любой элемент\вариант\конкретика  «когито» (а их актуально много\множество исходя из презумпции полагания «других субъектов») онтологически диссипирован в рамках своей, той или иной целостности, диссипирован до некого множественного числа онтических идеальных точек\моментов. Поэтому их конкретное актуальное онтически-иллюзорное множество, онтологически, в силу онтологического слияния, представлено\презентуется тоже  как ничто в образе единично-единственной абсолютной\идеальной точки.

            Поэтому в рамках темы, и, опять таки, онтологического слияния, автор волен говорить о всяческом выражении дихотомии и дуальности, как по существу своему (а не по обусловленности разговора), говорить как  о  идеальной точке, как о ничто высшей апробации.   

ГЛАВА 17.  ДУАЛЬНЫЙ  ЗАЧАТОК 
 
          Только в единой упаковке матрицы  эти два ноля\ничтойности (чистое «я» и «его» «когито») составляют дуальный  ЗАЧАТОК, знак точки роста бытия как такового («саморазвивающаяся» дуальность\рефлексия). 
 
          Зачаток\дуальность может иметь значение подлинной\идеальной точки только\исключительно  в случае, если каждый (или, сколь угодно, более, для примера – физическая вселенная состоящая в итоге из идеальных точек) из озвученных как «выжимка» структурных компонентов\составляющих этого зачатка есть безусловное ничто (даже в ментальности  онтической точки зрения).  И, поэтому, на них распространяется достоверный онтологический вердикт\обязанность клонового «слияния» и «неопределенности» в исполнении Абсолюта ничто, в котором такое отношение  есть  истина\аргумент недопустимости любого соседства его, Абсолюта, внутренней, не НАД-лежащей (подобно онтическим тотальностям)  механерики и специфической энергийности, подтверждаемые как факт всякий раз, когда актуальное сознание примысливает\создает эфемероны в актуальных предметивах (или, что то же самое,- делает\изготовляет их физически\фактаульно, и тут затрачивая в сумме своих усилий валюту собственной судьбы, ибо лицемерие онтического соседства, всего его форморазнообразия, Абсолют,  с самой копеечной дотошностью, обменивает на эту валюту.  

           Таким образом, автор, говоря о «зачатке», говоря о начале начала мира и бытия мира, представляет на суд вовсе не некий  бытийный феномен актуального значения, с его неизбывным вопрошанием о себе самоём, но эфемерон, т.е. неполноту ничто.
          Из этого качества и образа эфемеронного «зародыша», при сопутствующей элементивной базе (а ЛЮБАЯ таковая континуально предустановлена в конкретике эфемеронной привязки!), точно по этому же ПЛАНУ/ТРАФАРЕТУ/СЦЕНАРИЮ, онтологически исполнена конкретика ЛЮБОГО формата и объёма нашего бытия, любой подведомственной ему (этому бытию) части, любого его феномена. Одинаково исполнена и предустановленна, как в порядках плагиатирующего вербального авторского изъяснения, так и объективировано\метафизически, ведь и то и другое, онтологически, есть всего лишь выражение\отражение некого текста той или иной степени укоренености иллюзии\ничтойного, процессуального знака реального бытия, как некий ракурс\неполнота  текста абсолютной истины отсутсвия  о себе самом. 
 
       Общеизвестно, что квантовый эффект неопределенности\суперпозиционности в пренебрежительно-малой, незаметной степени присущ всем позициям и моментам  физического мАкромира. И, как будет показано в последующих детализирующих главах авторского труда\расследования, степень размытости нашей конкретики отражает соотносительную степень, отражает  факт опции муляжированности нашей реальности, в рамках которой (опции муляжирования), в который раз, изъясняется, что объективированное бытие (а вместе с ним, как предполагает автор, и кровно связанное с ним сознание\субъект)  является муляжом\неполнотой Ничто.

         Предлагаемый эфемеронный проект проявляет\фиксирует  обыденность\заурядность  такого рода, странных\шокирующих\неудобоваримых для физики нашего актуального\конкретного мира, событий\выводов\фактов в непосредственно-зримых  масштабах уже макро-мега мира. 
        Физики всего лишь мельком  подсмотрели эфемеронную текстуру мира, подсмотрели  через свои лупы и колайдеры, так сказать,  «обратную сторону онтологической лотереи», весьма малый участочек её фронта, не осознавая, в общем-то, в своих теоретических выкладках  широты того «факт чего сиё узримое есьм», ибо для успешного продвижения науки в целом,  фактически  на пути к идеальной точке по тропинке естества бытия,  нет никакой практической необходимости. «Нет необходимости» - вовсе не из за недоумия или чьей-то нерадивости, а только потому, что для человеков и  человечества родным и единственным домом является естество иллюзии муляжированного «когито», и , бо'льшего не истребовано, да и не заповедано (ну не нужна человеческому глазу «черезмерная пиксельность», а если когда-то вдруг окажется, что нужна кому-то, то от человека, в неизбежном  порядке исторической бифуркации, «там»  и след растает).
  
       (( Выдержка из эфемеронной гносеологии:  Эфемеронная привязка структурирует прозрачно и является инструментом окончательного\эфемеронного заблуждения «стороннего» наблюдателя (наблюдателя любой этиологии\структуры) на пути уплощения рефлексии (познания простоты Абсолюта). Она формирует методические рамки определенности той или иной реальности\мнимости. 
        Относительно любой матрицы допустимы и предустановленны все возможные в ней привязки, каждая из которых эксклюзивна (но имеет размытые края своего ядра, угадываемые как вопрос –«существует ли смерть, или всё и есть только смерть?») и создает бесконечные слои возможностей познания и морфологических «образов» этого познания (сознание человека, мироощущение травинки, и т.д.) , если речь заходит об Абсолюте ничто. 
         Из этой бесконечной череды, насколько становится понятным, коллективное сознание человечества, исходя из узости своего косного, практического обеспечения ограничивающего идею безбрежно-свободного полета фантазии\мысли (ибо сиё, на каком-то этапе становится никому не нужным функционплом),  использовало и использует всего ничего (научно-физическую, объективированную; мифологическую\религиозную\философскую; повседневно-практическую; чувственную\квалиа\субъективную, ну и некоторые иные формативы привязки\реальности). 
          Привязка, являясь (инструментально) для сознания узким лицом его  трансцендендирующей мысли, плотно взаимодействует\(определяется) с функционалом неполноты той или иной степени рефлексивного отражения  муляжирования (ответственно за достаточность эксплицируемой дискреты.  К примеру, для естественного\обыденного зрительного восприятия существует номинал-оптимизатор  пиксельности ТВ-экрана, за которым его заглубленность становится избыточной\ненужной ) и выявления факта собственного пласкатизма (крушение претензии абсолютности собственной базовой реальности -  материализма, солипсизма)).